— Не имела. Теперь ее зовут Ромашка-один.
— А «ромашка» как-то переводится?
— Да, это такой простенький цветок.
Все развеселились, аплодировать политоры не умели.
— А как на Ромашке с ресурсами: руда, металл, газы?
— Увы — плохо, очень плохо. На Земле с этим тоже туговато. Ищем искусственные ресурсы, как и вы, — закрепил папа скользкую тему.
— Был ли смысл заселять Ромашку? И кто там жил до…
— Нет, Ромашка была пуста.
— Значит, никакой рабочей силы?
— У нас все делают машины и роботы.
— Зачем вам эта Ромашка, если она так бедна? Папа пожал плечами:
— Там красиво. (Легкий смех в зале.) Много забавных животных. Главное же — проблема перенаселения Земли, на Ромашку улетело много желающих. Плюс — огромные запасы леса.
— Вот это уже яснее.
Был серьезный разговор о войнах, папа подробно рассказал, чем могла кончиться третья мировая, исходя из типа оружия на Земле, но этой трагедии удалось избежать. Как сказал ведущий передачу, многие политоры встали, изображая рукой жест, которым они на расстоянии обозначают, что кладут правую руку на левое плечо папы.
Мне повезло: планетарий был пуст. Орик познакомил меня с директором планетария, тихим политором по имени Ир-фа, и улетел. Ир-фа, как это ни странно, был для политора, нет, даже для человека, маленького роста, но тоже красивым, а главное — мягким и чутким. Я объяснил ему, что на Земле увлекаюсь астрономией, и он охотно показал мне полную картину звездного неба Политории. Насколько это возможно, я запоминал все, и еще мне удалось увидеть обе Тиллы. После Ир-фа спросил у меня: не хочу ли я посмотреть выставку моделей истории политорского космического флота? Какие разговоры?! Я тут же согласился. Выставка была огромной. Модели шли одна за другой по кругу на крытом балконе «шара» планетария. Сам «шар» на пике был один, как и у квистории, но много ниже, а кавычки я поставил потому, что шар был сплюснут. Внимательно разглядывая каждую модель, до последней, я наконец обнаружил модель, близкую к нашим, земным кораблям. Принцип действия я не смог уловить абсолютно верно, но одно меня удивило: некоторые корабли имели как бы хвост; на четырех мощных станинах, идущих от транца назад, крепился еще один транец, уже не плоской, а сферической формы. Вывод напрашивается такой: выброс двигателя толкал корабль вперед, доходил до этого сферического транца, «отталкивался» обратно и по краям основного потока-выброса возвращался к главному транцу и, хоть и ослабленный, все же «толкал» корабль чуть-чуть еще в его главном направлении. Конечно, эти мои мысли были на уровне бреда…
