, только
понимаем. Политоры (это случилось века два назад) сделали из нас
не политоров, а только геллов. Они проводили кое-какие опыты, пробовали их на себе — безрезультатно, тогда украли гелла, и оказалось, что геллы поддаются воздействию их аппаратуры. Они изменили наш характер, сделав нас только мягкими, только добрыми, послушными, работящими… Существует тщательно охраняемая машина, постоянно излучающая какое-то определенное психическое поле, которое и делает нас такими. Поразительно, что не возникает никакого желания найти эту машину, сломать… Я не знаю, что еще… освободиться. Мы добродушны — и все тут. Мы не воинственны и не можем никуда улететь, мы же не можем летать
без воздуха.
— А для чего это было нужно? — спросил папа. — Дико.
— Если у вас самих на Земле высокая цивилизация, вы знаете, что все равно есть грязная работа, черная, неинтересная. Для этого у политоров есть геллы. Тяжелая работа в рудниках, шахтах, вырубка лесов, иногда они нас возят на две соседние планеты…
— Что это за планеты? — спросил папа.
— Там живут разумные, но неразвитые существа, и там много нужных руд, металла, топлива, редкого дерева. Политоры практически обирают их, обкрадывают, те-то, хозяева планет, какие-то вялые, слабые, работают лениво. Их и хлыстом не заставишь работать как следует — они лучше умрут.
— Но если политоры так жестоки — почему они их не уничтожили?
— Невыгодно. Там несколько иные космические условия, поисковые машины политоров плохо отыскивают залежи на глубине, а те, хозяева планет, как носом чуют, где что зарыто. Не убивать их — экономичнее, не строить же новую аппаратуру. Политория невелика и беднеет, кое-какие виды энергии они создали чисто техническим путем, но не все, а с металлами вообще туговато…
— Латор, а как вы живете, где? — спросил папа.
— В подземном Тарнфиле…
— Птицы — и под землей?! — воскликнул я.
— Иногда мы, когда тепло, делаем гнезда на деревьях, за городом. По утрам нас будит гудок, и мы летим на работу.
— А деньги?
— Ну, платят нам мало. Едва хватает. Рассказывают, что лет сто назад один гелл случайно получил сотрясение головы, и это психическое поле перестало на него действовать. И он взбунтовался, один. Его объявили сумасшедшим, ловили, он искал эту машину один, и они его убили.
— Не понимаю, ведь не все политоры такие!
— Конечно нет, борьба существует — только это я и могу сказать. Многие политоры хотели бы изменить такое положение и ради себя, и ради нас, и их немало таких, но…
