Бр-р! Нет, я бы не согласился переспать с ней и за все сокровища атлантов!
— Ну и зря! Человек приходит в наш мир, что бы испытать не только все его подлости и невзгоды, но и ПРЕЛЕСТИ!
— Тоже мне прелесть, отыметь четырёхногого мутанта!
— Да, ты прав! О вкусах не спорят! — согласился Ибн-Сина.
Задрав подбородок он стал рассматривать наваленные у ног богини засохшие букетики цветов, увядшие плоды и всякие безделушки навроде бус из ракушек и когтей хищных птиц и животных, между которыми затерялись сломанные ножи из абсидана и амулеты, вырезанные из кости, а так же выплавленные из меди наручные браслеты без застёжек. Синдбад приблизился к другу, как и он рассматривая подношения.
— Если бы не лишняя пара ног, то эту неизвестную богиню можно было бы принять за индусскую Кали. Нет сомнений, ей кто-то поклоняется. Взгляни, Ибн-Сина, на эти дары повнимательнее. Все предметы обихода выполнены топорно и не представляют какой-либо художественной ценности для настоящего ценителя искусства. А иные так и вообще сломаны или пришли со временем в негодность.
— Как говорят у меня на родине: на тебе, боже, что нам не гоже. — усмехнулся учёный, — Хотя насчёт художественной ценности можно и поспорить. Иные наши нувориши из числа братков новых русских готовы тонны баксов отвалить за всю эту белиберду…
Нубийцы, подталкивая друг друга, робко подошли к друзьям, что бы тоже подивиться на богиню дикарей. В храме на минуту воцарилась тишина.
— А это что такое? — спросил Синдбад, указав на два белеющих среди усохших фруктов небольших полушария. Он как всегда не обратил внимания на последние слова учёного, в которых ровным счётом ничего не понял, а уточнять не стал.
— Не узнал? — удивился Ибн-Сина, — Это же детские черепа!
— Черепа! — ужаснулся Синдбад, — А где тела? Где кости?
— Надо думать — в животах соплеменников! — рассмеялся учёный, — Мы имеем дело с людоедами, мой друг!
Он подпрыгнул с вытянутой рукой и стянув из кучи подношений несколько медных браслетов, указал на выгравированные на них рисунки:
— Смотри! Узнаёшь? Это гусь, распустивший крылья. Его клюв открыт, а в нём полно мелких острых зубов. Рядом с ними — крылатые собаки! Такие монстры, насколько мне известно, являются тотемами диких племён-людоедов! Отсюда вывод: в пещеру время от времени наведываются дикари и оставляют своей любвеобильной богине скромные подарки, в том числе и черепа съеденных детишек.
Обрати внимание на ярко красные губы богини. Это не краска, а кровь! И скорее всего не животного, а человека. Смотри, в том углу оборудован очаг… Думаю, вокруг него и происходит кровавое пиршество.
