— Я убивал его, да?! — выкрикнул Алексанян.
— Вы оказались в числе подозреваемых. Если будете отделываться шутками и вилять в показаниях…
— Ну, пошутил я с Головчанским насчет башки. Понимаешь, да?.. Честно, пошутил… Зачем мне его башка? Я добросовестно зарабатываю свои деньги, вместе с бригадой кручусь белкой в колесе…
— И три тысячи швыряете ни за понюшку табака? Не верю, дорогой товарищ, что можно с такой легкостью разбрасывать заработанное трудом.
Алексанян промолчал. По его напряженному лицу было заметно, что он ищет убедительный ответ и не может найти.
— Поймите, Хачик Геворкович, стечением обстоятельств вы попали в очень сложную ситуацию, — сделав ударение на слове «очень», снова заговорил Бирюков. — Ведь, если уголовному розыску известно о вашем конфликте с Головчанским, значит, есть свидетели этого конфликта…
— Кто?
— Это не имеет значения.
Алексанян, заметно нервничая, прикурил дорогую сигарету, раз за разом сделал несколько затяжек. Потом исподлобья посмотрел на Бирюкова и сердито бросил:
— Три тысячи — доля Головчанского. Понимаешь, да?..
— Рассказывайте по порядку.
— Чего рассказывать?.. Договор заключил Головчанский со мной на тридцать тысяч, из них пять запросил себе, на лапу. В пятницу, видишь, какой-то начальник из областного Сельстроя приехал, урезал зарплату до двадцати пяти. Двадцать две тысячи надо выплатить рабочим. Остается всего три. Головчанский за них уцепился. Говорит: «Давай! Не отдашь — вообще рассчитаю по голым расценкам, без всяких премиальных. И ни один прокурор тебе не поможет, потому что прежний договор был завышен, незаконный». Я не баран, понимаю: по одним лишь расценкам, без премиальных, получится не больше восемнадцати тысяч. Еще четыре тысячи теряю… А у меня в бригаде Володя Сафарян и Асатур Хачатрян — каменщики шестого разряда, Миша Элоян — маляр-художник с высшим образованием, Рафик Вартанян — штукатур-плиточник по высшему разряду. Всем надо платить самую высокую тарифную ставку. Не смешная шутка получается: мне — бригадиру — на лимонад не остается. Понимаешь, да?..
— Проще говоря, вы с Головчанским по предварительному сговору украли из кассы ПМК деньги и разделили между собой похищенное…
— Почему украли?! Я законно у кассира по ведомости получил! Головчанский это подстроил! Для меня лучше потерять три тысячи, чем семь.
— Вот такие действия квалифицируются как хищение, а не взятка.
— Почему не взятка?! Головчанский вымогал у меня деньги! Понимаешь, вымогал!..
