— Да уж! Натворил дел.
Хью вспылил:
— Я думал, что ты здесь для того, чтобы помочь.
— Я? Надеюсь только на то, что Софи не станет осуждать меня за эту неразбериху. Она привыкла считать меня ответственным за все, к чему я не имею отношения.
— Мы можем поговорить о сложностях твоего брага в другой раз. А сейчас у меня своих забот полон рот. — Хью поморщился: — Я не подумал, что они так болезненно воспримут это. Женщины — такие занозы! Дугал, если бы тебя вынудили вступить в брак и ты привез бы домой молодую жену, я бы не огорчился. Я бы приветствовал ее и вел себя должным образом. Что бы потом ни произошло между вами, меня бы это ничуть не затронуло, потому что мужчины поступают так, каким повелевает долг чести. Но женщины… — Он покачал головой. — О, они совсем другие. Мне плевать, если ты забудешь о моем дне рождения. Я и сам с трудом о нем вспоминаю. А если я забуду о ее дне рождения? Ты представляешь, что будет?
Дугал пожал плечами:
— Я предпочел бы, чтобы меня вываляли в смоле и перьях.
Хью кивнул с отсутствующим видом. Черт бы побрал все на свете! Нынешнее утро обещало так много! Ему хотелось бы снова оказаться в постели и обнимать Катриону. Сейчас, задним числом, его удивляло то, как охотно она отвечала на его ласки, какой восхитительно покорной была, какой свободной и раскованной чувствовала себя. Представить только, какой обольстительной она могла бы стать через несколько недель, когда брачное ложе стало бы для нее более привычным. От этих мыслей сердце его так сильно забилось, что его удары отозвались в ушах и…
— Ты не слушаешь!
Хью переключил внимание на брата:
— Прошу прощения. Ты что-то сказал?
Дугал мрачно покосился на брата:
— Я сказал, что, пожалуй, тебе стоило бы начать с извинения.
— За что? Я ведь собирался поставить в известность Триону. У меня просто не хватило на это времени.
Дугал поднял брови. Хью вздохнул:
— Ты прав. Я буду просить прощения.
— А что ты скажешь девочкам?
— Правду. Они разгневаны еще больше, чем Катриона, и…
Внезапно Дугал выпрямился, и теперь его взгляд был направлен куда-то за спину Хью.
Хью медленно повернул голову. В комнате возле двери стояли его дочери.
Кристина пронзила его серьезным взглядом:
— Отец, мы хотели бы поговорить с тобой.
Дугал поднялся с места:
— Может быть, мне лучше вас покинуть?
— Сядь! — приказал Хью.
Дугал помедлил. Взгляд его перебегал с одной девочки на другую. В выражениях их лиц, по-видимому, было что-то такое, что побудило его снова занять свое место.
