Лайам снял крышки с блюд.
— Ах! — выдохнул Хью. — Пастуший пирог. Мой любимый!
— Его приготовила мисс Катриона, — пискнула Агги. Хью смотрел на пышную запеканку, вдыхая ароматный пар, поднимавшийся от нее.
— Это правда?
Щеки Катрионы окрасились румянцем, и она застенчиво улыбнулась:
— Кейтлин, возможно, самая лучшая швея в нашей семье, но я лучшая кухарка. Я уже знала этот рецепт, только убедилась, что надо добавить мор…
— Папа! — закричала Девон. — Пожалуйста, скажи Агги, чтобы она перестала меня лягать под столом.
Глаза Агги округлились:
— Не ври! Мне до тебя отсюда не дотянуться!
— Прекратите шалить, вы обе!
Хью положил себе большой кусок запеканки, и от аппетитного запаха рот его наполнился слюной. Щедро откусив от него, он закрыл глаза, чтобы насладиться вкусом еды.
— Ты просто кудесница!
Кристина благодарно улыбнулась в ответ.
— Я очень старалась.
Агги хмыкнула:
— Мисс Катриона все устроила сама, отпустила кухарку на этот вечер. Но на самом-то деле та не пошла к сестре. Она в деревне накачивается джином.
Девон хмуро посмотрела на сестру:
— Откуда ты знаешь?
— Мне сказала Мойра, когда чистила камин в нашей комнате.
— Тебе не следовало бы сплетничать с горничной, — мягко попеняла ей Кристина.
— Особенно с Мойрой, — усмехнулась Катриона. — Вчера она уверяла, что видела тролля, вылезающего из повозки возле двери в кухню, но позже разглядела, что это был всего лишь Фергюсон.
— Гм, — фыркнула Девон. — Мойра сказала это только потому, что он ей нравится, но он не собирается с ней водиться.
Хью обратил внимание на неуверенную улыбку Кристины, обращенную к Катрионе, и это вызвало в нем неприятное предчувствие. Она держалась на расстоянии от девочек, как обещала, но похоже было, что те почему-то подобрели к ней.
Он нахмурился. Следовало ли положить этому конец? И мог ли он это сделать?
— Вот, папа, — сказала Девон, перекладывая на его тарелку со своей еще кусок запеканки. — Для меня одной здесь слишком много. Поэтому можешь это съесть.
Расправляясь с запеканкой, Хью почувствовал слабый зуд между лопатками, которого постарался не замечать. Возможно, сегодня вечером он поговорит с Катрионой о девочках.
— Папа, ты чем-то недоволен? Сердишься? — спросила Агги.
Хью потер руку:
— Нет. В чем дело?
— Ты очень красный.
Он пожал плечом, стараясь избавиться от назойливого зуда.
— Не пойму, в чем дело.
— Хью!
Взгляд Катрионы не отрывался от его лица:
— Агги права. Ты становишься красным как свекла.
Он потер рукой лицо, которое сильно чесалось в приступе аллергии. Господи! Что происходит? У него возникло ощущение, будто по нему ползают сотни муравьев. И губы, кажется, распухли.
