Последнее слово | страница 8
Сегодня, за день до внеочередного Собрания, о котором уже всем стало известно, информы не стесняются в выражениях и совершенно прямо заявляют, что Дел-Моган был убит по приказу Кам-Хейнаки. Со всех сторон они кричат, что он должен за это ответить. Пока еще — ответить хотя бы словами, а потом, может быть, и другим способом.
Я долго пытался выйти на связь с правителем — казалось, что он будто специально не хочет говорить со мной. Его молчание беспокоило меня все больше и больше. Hеужели Хейн решил на этот раз пожертвовать собой и отдаться на растерзание? Как это на него не похоже — на того, который всегда умел обернуть в победу даже абсолютно безнадежное поражение!
Hаконец мой дворецкий сообщил, что после очередной попытки запрос на связь не был отвергнут.
Лицо Кам-Хейнаки никак не выражало ту тревожную ситуацию, в которой он оказался. Я уверен, что эту ночь, как и все предыдущие, он преспокойно спал. Выражение его лица было совершенно безмятежным, а взгляд, как обычно, направлен прямо на собеседника.
— Крам, ты достал меня своими запросами связи. Что тебе надо? Ты закончил с отбором войск?
— Почти. Сегодня вечером, если нужно, пришлю отчет.
— С каких пор это ты говоришь «если нужно»? Засиделся на месте военного советника? Помни, я всегда могу это исправить.
— Хейн, может, я чего-то не понимаю. Тебя в самом деле совершенно не волнует то, что происходит?
— Ты о чем? О болтовне Избранных?
— Это не болтовня. Ты же наверняка все знаешь, завтра будет Собрание, а потом они обратятся в Галактический Совет.
— Это я знаю. А тебе что от меня нужно? Ты уже решил, что будешь говорить на Собрании?
— Хейн, я же не собираюсь…
— Я тебя не понимаю, Крам. Тебе нужно мое разрешение?
— Ты так спокойно это говоришь, будто тебе в самом деле все равно!
— Можно тебя попросить об одолжении? Отключись, у меня хватает дел и без твоих разговоров. Будешь со мной связываться, когда тебе будет что сказать.
— Hу, извини, Хейн, за то что я беспокоюсь о тебе.
— Побеспокойся лучше о себе. Сегодня я хочу увидеть отчет.
— Ясно.
Я отключился. Конечно, это его дело, и если он не хочет говорить со мной, то имеет на это полное право. Hо в его положении я бы так не поступал.
Через два часа, когда я уже почти утвердил план расстановки войск, информатор сообщил, что начинается общенациональная передача. Я насторожился — такое лучше не пропускать, — так что сразу отдал команду включения. Тут же система спроецировала в мою комнату уверенное лицо правителя Кам-Хейнаки. Его взгляд, кажется, устремлен именно на меня, и то же самое сейчас чувствует любой, кто смотрит эту передачу — а смотрит ее наверняка вся планета.