— Значит, ты как увидел, что он получил что-то из машины, заподозрил неладное и попробовал вмешаться? — спросил Марченко, когда Люся закончил рассказ.
— Конечно, что же еще робить? — с недоумением ответил Гречко вопросом на вопрос.
— Молодец! — от всего сердца сказал Марченко. — Спасибо тебе.
— Что вы, товарищ офицер! — смутился Гречко. — Упустил паразита, а вы — спасибо.
— Хоть и упустил, но дал нам новые сведения о нем. Теперь постараемся дознаться, куда он направился после того, как от тебя удрал.
— От то гарно! Значит, споймаете его?
— Не уйдет, — уверенно ответил Георгий Николаевич. — Сам посуди: он один, а таких, как мы с тобой, миллионы. Если бы только наш брат за ним гнался, можно было бы гадать — поймают или не поймают, а от народа скрыться невозможно.
— Невозможно, — подтвердил Гречко, — от народного глаза и под землей не сховаешься.
— Жена знает, что с тобой стряслось? — перевел разговор Марченко.
— Нет.
— Дай мне свой адрес. Я сейчас возвращаюсь в город. Сам заехать к тебе не смогу — дело срочное есть, а шофера пошлю. Он захватит твою жинку и привезет ее сюда. А то пока она на автобусе в Воскресенск доберется, сколько времени пройдет.
С благодарностью взглянув на Марченко, Люся оказал:
— Спасибо вам, товарищ…
— Георгий Николаевич меня звать. Благодарности не стоит…
— Спасибо вам, Георгий Николаевич, дуже добрый вы к людям.
— Смотря, брат, к каким, — невесело засмеялся Марченко. — Тот, с которым ты дрался, этого не скажет, нет, — в голосе Марченко зазвучали жестокие ноты. — Не скажет. Век мою доброту помнить будет.
— Так то ж не человек.
— Пожалуй, ты прав, — грозное выражение лица Марченко снова сменилось улыбкой. — Ну, давай прощаться. Жинка твоя через час будет здесь.
Марченко и безмолвный свидетель разговора Бурлака, попрощавшись с Гречко, вышли из больницы. Перед тем как сесть в машину, Георгий Николаевич спросил провожавшего их врача:
— Опасное ранение у Гречко?
— Ничего серьезного, через недельку поправится.
— Ну и хорошо. До свидания, доктор.
Миновав кварталы поселка, автомобиль помчался по дороге в Энск. Завыл на высоких оборотах мотор. Марченко нравилась быстрая езда. Шофер знал эту склонность своего командира и всецело одобрял ее.
