Заскочил Иван, ругая на чем свет стоит шофера Шангина. Они друг друга обзывают тунеядцами, причем к шоферу это вполне применимо.
— Ну что, курилки, курите на улице, нечего тут.
— Скажи уж, завидно.
— А вообще-то да, завидно.
— А что ты, не куришь, что ли? — Киров сквозь свои оригинальные очки посмотрел на Ивана.
— Нет. А ты чо, куришь?
— Не, я его с хлебом ем.
Пришли Петро, Саша-бульдозерист и бригадир Люська. Сегодня должны давать деньги, и все разговоры — на эту тему. Хотят уехать раньше.
Отослал Люську копать котлован и опять предался свежим воспоминаниям…
— Ты мне все-таки испортишь сегодня настроение.
— Чем?
— Как чем?..
Сима сердится на меня вполне справедливо. Я нарушил ее равновесие, обидел ее чувство к Витьке.
У подъезда она сказала в ответ на мои извинения:
— У меня разговор все о том же. Это для того, чтобы товарищи не очень забывались. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — На душе противно, хочется кричать и биться головой о стенку.
Опомнился, догнал ее у самой квартиры:
— Нехорошо мы с тобой расстались.
— Ты что? Все хорошо. — И улыбнулась извиняюще и обиженно. — До свидания.
— До свидания.
Ухожу как побитый. Выходя из ворот, взглянул на балкон: стоит, облокотившись на перила. Моего взгляда она не заметила…
Ну и пусть, ну и пусть, ну и пусть… Жаль, что испорчен вечер и мне и ей. В среду собирались в кипо. Если не пойдет, значит, не простила.
…8 сентября.
Сегодня среда. Должны пойти с Симой в кино. Пойдем ли? Утром сбегал за билетами. Чуть не опоздал на электричку.
Работенка сегодня веселей: сам взялся укладывать трубы. Парней у нас забрали.
Надо спешно ставить колодцы, чтобы можно было засыпать траншеи и пропустить бульдозер дальше — к котловану… Но бульдозер сейчас таскает колонны, завтра, возможно, освободится.
Погода сегодня на редкость чудная. Утром с востока пришло голубое небо. Тучи ровной пеленой ушли, и сейчас на небе — ни облачка. Работа идет хорошо. И все же ждем дождей, готовимся к ним, скоро они пойдут и уж, верно, до самой зимы. Сегодняшний день — лебединая песня лета. Как это у Решетова:
Свет звезды, которой закатиться,
Ярок, торжествующ, небывал.
Белый лебедь, прежде чем разбиться,
Так поет, как в жизни не певал.
Что короче нашей жизни дивной!
Этим чувством нам и надо жить,
Чтобы было песней лебединой
Все, что мы успеем совершить!»
Все, что успеем… Я запомню, сын, эти строки.
«9 сентября.
Не пошла. Значит, не простила. И правильно сделала. Сказала, что уже посмотрела вчера. Надо изменить отношение к ней. Никаких разговоров, кроме деловых. Буду рад остаться ей хорошим (выйдет ли?) другом.
