– Попались,– сказал Маккаффи.– Все, они в ловушке.
Двигаться демонстрантам было больше некуда. Джонс стоял, затравленно озираясь по сторонам.
«Как маленькая крыса»,– подумал Пратт.
Огромная грязная крыса с желтыми зубами. Он поднял винтовку и прицелился.
Теперь вся толпа пришла в движение. Масса народа, которая только что целеустремленно шагала по дороге, теперь раскололась на кучки беспомощных, мечущихся людей; каждый спасался как может, люди разбегались, ныряли под натянутые канаты, ограждающие дорогу. Всем уже было все равно, лишь бы спасти свою шкуру. Быстроходные полицейские машины сновали вдоль дороги и между развалин, возвращая их обратно в кучу. Царил хаос. Но Пратту было наплевать: сейчас для него существовала только одна маленькая фигурка Джонса.
– Все арестованы! – орал громкоговоритель.– Стоять на месте, не двигаться! Именем закона все арестованы!
Некоторые останавливались, задирали головы: сверху с грохотом опускались части военно-воздушных сил. Группа головорезов Джонса пришла в себя от оцепенения и с яростью бросилась на полицейских. Замелькали дубинки, сражающиеся смешались на мостовой в одну серо-коричневую массу. Все больше демонстрантов пыталось удрать и скрыться в развалинах. Полицейские догоняли их и сбивали с ног; густые облака пыли окутали поле сражения. Всюду раздавались крики и яростные ругательства. Один из грузовиков с треском опрокинулся набок. Его перевернуло волной обезумевших фанатиков.
Тщательно прицелившись, Пратт выстрелил.
Пуля даже не задела Джонса. Ошеломленный, он передернул затвор и снова поднял ствол. Это было похоже на чудо: как только он спускал курок, Джонс делал шаг в сторону. Невероятно, необъяснимо: какая-то доля секунды – и пуля пролетала мимо. Все ясно, Джонс, конечно, ждал его.
Спрыгнув с грузовика, Пратт полез по развалинам, чтобы обойти толпу кругом. Крепко сжимая винтовку, он осторожными прыжками продвигался вперед, стараясь не оступиться. Теперь-то он станет стрелять только в упор, наверняка, теперь-то он не оплошает, он доберется до этого Джонса.
Спрыгнув на дорогу, Пратт врезался в толпу. Как дубинкой, раздавая удары направо и налево прикладом, он прокладывал себе дорогу туда, где стояла его жертва. Но тут на голове его вдребезги разлетелась чья-то пустая бутылка, в глазах потемнело, он упал, и его погребла под собой масса с остервенением дерущихся человеческих тел. Но он и тогда все-таки собрал остатки сил, встал и начал пробираться дальше.
