— Сказать?
— Не хочешь — не говори. Очень мне нужно!
Настя сделала равнодушное лицо.
— Батько, наверно, что-нибудь купил тебе?
Василинка видела, что Настунька сгорает от любопытства.
Ей и самой не терпелось скорее объявить свою новость.
— Петро наш завтра тут будет! — выпалила она.
— Нет, правда? Побожись.
— Стану я тебе божиться!
— Значит, врешь.
— Ей-богу, правда!
— Чуете, мамо? — крикнула Настя, откинув прядь светлых волос со лба. — Петро ихний приезжает.
— Письмо прислал? — спросила мать и перестала окучивать.
— Телеграмму.
— Вот батьке с матерью радость!
Василинка зашушукалась с Настей, нетерпеливо поглядывая по сторонам. За вербами садилось в лиловой дымке багровое отяжелевшее солнце. Мокрая земля запахла корневищами трав. На мгновение у горизонта заиграла в облаках лучистая дорога. Свет залил все вокруг: деревья, кровли хат, ветряки на взгорке. И даже одинокая влажная травинка на обочине грядки вспыхнула ярким зеленым пламенем.
— А Оксана где ваша? — спросила Василинка.
— Скоро придет… Да вон она, около хаты.
Оксана, старшая дочь председателя колхоза, старательно очищала у порога грязь с сапог. Настя поманила се рукой.
— Новость еще не слыхала? Петро приезжает, — лукаво произнесла Василинка. — Завтра, — добавила она, замирая от счастья.
Оксана пытливо, с недоверием глядела на девчонок.
— А вы не привираете? — спросила она подозрительно.
— «Привираете». Здравствуйте! — обиделась Василинка. — Батько на вокзал завтра едут.
Настя хитро усмехнулась:
— Что же ты покраснела, голубко?
— Ничего я не покраснела, — с замешательством сказала Оксана.
— Ой, лышечко! Еще и отказывается… Глянь, чисто пион.
— Вот привязалась! Ты своими глупостями кого хочешь в краску вгонишь.
Глаза Насти сузились. Не так-то легко было отделаться от нее.
— Куда же ты теперь Лешку своего денешь? — с ухмылкой спросила она — Поперебивает ему, несчастненькому, ножки Петрусь-сердце.
— Мелешь ты черт-те что, — с досадой сказала Оксана. Сердито нахмурившись, она сорвала былинку, зажала ее в зубах. Скинув черный, с кумачовыми розами платок, пошла в хату.
В маленькой боковой комнатке у распахнутого окошка чуть вздрагивали от ветерка полотняные рушники. На них еще руками матери были вышиты по канве красные и черные петухи, пожелания «Доброго ранку». Перед замужеством дивчата просиживают за таким рукоделием долгие зимние вечера. Потом всю жизнь напоминают крутогрудые петухи о беспечной девичьей поре.
В углу, на столике, под репродукцией репинской картины «Запорожцы», которую привез в прошлом году из Киева отец, лежала аккуратная стопка книг, стояли прикрытые марлей склянки и баночки. В селе Оксану шутя прозвали «докторшей»; еще подростком была она одной из первых в санкружке, научилась оказывать первую лечебную помощь.
