— Наутро кстати будет.
— А как же вы?
— Не беспокойтесь, я уже взрослый и легко обхожусь без меда, — с улыбкой поведал он.
— Мед любят не только дети.
— Может быть. Но я как-то спокойно относился к нему всегда. Как вы, вам лучше?
— Почти замечательно, — и не удержавшись, добавила яда. — Еще бы стереть вас с пейзажа, добавить сюда родной дом, лохань с водой, розовое мыло, зажженный камин и постель.
Граф молча встал и, сняв с седла скрутку, раскинул ее перед девушкой:
— Можете спать.
— Здесь? — ужаснулась.
— Перин в ближайшее время не предвидится. Я предупреждал — придется потерпеть.
Диана глубоко вздохнула, разглядывая одеяло.
— Могли бы остановиться на постоялом дворе.
— Угу. А к утру вас бы уже взяли и поджарили.
— Кто? Если вы намекаете на причину откровенного бегства, то она в вас, а не в том эскорте, что двигался в сторону замка. Вы слишком мнительны, что весьма необычно для мужчины.
— Я всего лишь не отвергаю действительность, как вы.
— Еще скажите, что вы меня спасли, — скривилась.
— Нет, я только выполнил свой долг.
— Этот долг приписывает вам вытаскивать меня из постели, красть из родного дома почти нагишом, тащить в неизвестность? Господи помилуй, а что я вообще здесь делаю?!
До нее наконец дошло что она одна без денег, пищи и смысла, неизвестно где, неизвестно насколько далеко от дома, наедине с фактически незнакомым, но очень неоднозначным мужчиной.
— У меня даже носового платка нет!
— Он вам очень нужен? — не скрыл насмешки.
— Ах, оставьте! Как я могла согласиться?! Как я могла уехать с вами?!
— Отдаю вам должное: вы мужественно и долго сопротивлялись, — Сантьяго уже откровенно смеялся.
— Вам весело? — рассердилась девушка. — Устроили мне экзекуцию, лишили дома, родных, друзей, всего, что мило моему сердцу…
— Перестаньте обманывать себя, Диана. У вас никогда не было друзей и родных вы никогда не считали родными.
— У вас буйное воображение, — проворчала, отводя взгляд.
Дело в том, что он был прав. И если раньше Диана отодвигала подобные мысли, считая их кощунственными, то сейчас они четко встали перед ней, напоминая о себе всяким отсутствием печали, по поводу отсутствия сестры и отца.
— Я — провидец. Забыли? Со мной лукавить не получится.
Диану словно уличили в дурном поступке. Она нервно развернула одеяло и попыталась устроиться на нем так, чтобы быть полностью укрытой, но и не лежать на траве. Минут через десять возни под пристальным и насмешливым взглядом Сантьяго, это у нее получилось. Девушка повернулась к нему спиной и, сунув сложенные лодочкой ладони под голову, закрыла глаза. Но толк, коль сон не шел?
