— Почти ничего, — пожала плечами девушка. — Вроде бы нелюди какие-то, с врожденными способностями ко всему этому, — она попробовала провести рукой над костром, обожглась, затрясла ладонью. — Н-ничего, в общем.
— А насчет тебя самой?
— Сказал, что я тоже каким-то боком к вам отношение имею. Способности мои из-за этого не такие, какими должны быть.
— Так и сказал — не такие? — Глаза собеседника странно блеснули.
— Н-ну, может, и не так. Что-то насчет того, что именно из-за вашей крови у меня ничего не получилось.
— Из-за нашей… Это где же ты ее подобрала? — Саша криво, вымученно улыбнулся. — Нет, девочка, это и твоя кровь. Только твоя. Если хочешь, могу сказать и не так романтично. Гены. Генотип. Он у тебя от папы с мамой. А также от прадедушек и прабабушек по всем линиям, от самых питекантропов. Вот на этих линиях где-то у тебя и были… наши. Причем и у папы, и у мамы.
— Откуда вы знаете? — недоверчиво покосилась Татьяна. Дожили. Расцвет науки и просвещения: в деревнях уже о генетике рассуждают. — Вы что, мои анализы проверили?
— Надо было бы — проверил, — Саша поморщился. — Не шуми и не ершись. Думаешь, зря я тут над тобой несколько часов издеваюсь? Заставляю вокруг поляны бегать, траву руками греть, костры взглядом гасить? Или шутки ради? Ей-ей, Татьяна, я бы сейчас с удовольствием дрых на собственной кровати. Или чаи гонял на веранде, под разговоры о жизни и магии. Что у тебя есть гены Древнего Народа, это и без анализов видно.
— И по чему видно?
— Как тебе сказать? — ведун почесал лохматый затылок. — По тебе. Тут все дело в опыте. Вообще-то даже по внешности чаще всего можно догадаться, но чтобы вот так сразу сказать, почему именно… Чуть другие скулы, уши, глаза. Даже шея. Хотя внешность — это, конечно, не аргумент. В России такой коктейль из всех племен и народов, что ничему уже не удивишься. Так что основное — это чутье. Если с нами останешься — через полгода-год и у тебя появится. А уж во время такой работы, — он снова пригасил костер движением руки, — тем более можно понять, что к чему. Точнее, кто есть кто.
Угли светились багровым, иногда по ним проходили алые волны. Несмело пробивался одинокий желтый огонек — не больше, чем от спички. Лицо Саши теперь не казалось деревенским. То ли из-за мрачных отсветов, то ли из-за того, что не видно было густой щетинистой поросли на лице. Смотреть было жутковато. Перед костром сидел не человек. Кто-то другой, заглянувший на эту поляну из другого мира. Или из других веков. Из древних. Где-то в темноте тихо фыркнула лошадь. Достань сейчас собеседник откуда-нибудь из темноты огромный меч или светящийся посох — Татьяна не удивилась бы.
