Едкий холодный пот начал разъедать глаза. Татьяна смахнула его, перевела дыхание. Ну-ка, не паникуй. Попробуй присмотреться повнимательнее. С концентрацией, как обычно. Может, на него просто действие чая не распространяется. Мера предосторожности, так сказать. Вдо-ох, вы-ыдо-о-ох, посмотрим внутрь себя и через себя…
Олег Алексеевич приоткрыл один глаз. Посмотрел насмешливо, погрозил пальцем и снова задремал. Или сделал вид, что дремлет. При этом никакая аура так и не появилась. М-да, как хочешь, так и понимай. Например, так, что он просто не показывает себя. Спрятался. И при этом, значит, еще и чувствует, когда его разглядывают. Ну хорошо, больше не буду. Полюбуюсь видом из окошка. Тоже интересно, особенно с учетом новых особенностей зрения. Надо пользоваться, пока есть. Вопрос — это теперь навсегда? А если нет — то когда действие этого чая закончится?
— Следующая остановка… — название утонуло в хрипении динамика и шипении закрывающихся дверей.
— Что ж ты меня не будишь, а?! Чуть не зевнули! Замечталась?
— Задумалась…
— Это полезно, не спорю. Особенно когда вовремя. А теперь — хватай пожитки, и в тамбур! Нам на следующей выскакивать, там только минуту стоять будем.
— А что за станция?
— Не станция. Остановочный пункт, платформа в чистом поле, — Олег Алексеевич подхватил свой «сидор», выбрался в проход. — Давай быстрее, а то восемь кэмэ по шпалам обратно топать придется.
Вышли в грохочущий тамбур, немного постояли. Состав чуть заметно тряхнуло, деревья и столбы за побитым стеклом мелькали все реже и медленнее. Тряхнуло посильнее, заскрипело, заскрежетало.
— Кхря… — донеслось из вагона, и тут же засвистели и чмокнули двери. Действительно платформа. Причем почему-то гораздо ниже последней ступеньки.
— Не зевай, вперед! — сзади чувствительно подтолкнули. — Что стоишь, прыгай!
Пришлось прыгать. За спиной тут же тяжело ухнуло. Татьяну повело в сторону, она взмахнула руками, успев испугаться — упасть бы на платформу, не слететь под поезд! Падать и лететь не пришлось, чья-то сильная рука поймала за локоть. Придержала.
— Эх, молодежь! Ну ладно, если бы меня ноги не держали, мне уже положено…
Хлопнули закрывшиеся двери электрички. Состав лязгнул, дернулся и тронулся с места. Колеса ворчали, словно соглашались с занудным стариком. Обидно — деду девяносто лет, а прыгает, как молодой… даже лучше. Хотя в его возрасте положено осторожно выбираться. С палочкой, опираясь на руку внучки. Или даже правнучки.
