Стас не мог ясно мыслить, он был опустошен так же, как и его желудок.
Но теперь он осознавал, что все это не сон.
Только теперь. Осознал по-настоящему. Прочувствовал.
Это не могло быть сном.
Не могло быть даже кошмаром.
Это — действительность.
Он попытался встать на ноги. Его мотало, но, опершись на гитару, он все же поднялся. Целую вечность он стоял неподвижно, закрыв глаза и слушая, как содрогается провалившееся в желудок сердце.
Медленно он вытянул из снега одну ногу. Шагнул.
Выволок вторую…
Так и не открывая глаз, он выбрался на дорогу. Постоял, унимая дыхание, успокаивая рассудок.
— Ты в порядке? Стас вздрогнул, открыл глаза.
Хурхас держал под уздцы двух лошадей и смотрел на него. Маг был спокоен. Стас шевельнул губами.
— Что? — не расслышал Хурхас.
— Жив, — повторил Стас.
— Ты весь в крови.
— Это не моя. Наверное… — Тошнота опять подступила к горлу, но Стас справился с приступом. Мир вокруг уже не качался, не прыгал. Живот не сводило нестерпимой резью. Но Стас старался не смотреть на дорогу, на мертвые обезображенные тела, опасаясь, что все начнется сначала.
— Нам повезло, — сказал Хурхас. — Они не ожидали, что увидят нас, когда вымахнули из-за холма. Если бы они заметили нас издалека, то обстреляли бы из луков, не приближаясь.
— Повезло… — откликнулся Стас, не совсем понимая, в чем заключалось везение. — Они все мертвы?
— Трое были живы, — сказал Хурхас. — Я надеялся, что они мне кое-что расскажут.
— Рассказали?
— Нет. Не смогли. Кто-то выжег им языки.
Стасу вновь стало дурно. Он зажмурился, сглотнул густую слюну, медленно сосчитал до десяти. Спросил первое, что пришло в голову:
— Почему они хотели убить нас?
— Потому что мы стояли у них на дороге.
— Но я успел отойти.
Хурхас усмехнулся. Протянул Стасу уздечку.
— Бери свою лошадь, и идем…
Они поднялись на вершину холма и дружно, не сговариваясь, обернулись.
Темные бесформенные груды, ничем не напоминающие людей, россыпью лежали на рябом снегу — словно кто-то вез ворохи одежды и растерял по дороге. Лошади, оставшиеся без наездников, мирно выщипывали с обочин вмерзшие клочья сена.
— Надо бы их похоронить, — зачем-то сказал Стас.
— Их похоронят, — ответил Хурхас.
— Кто?
— Волки.
Маг поддернул свое длинное одеяние и легко вспрыгнул в седло. Привстав на стременах, посмотрел вперед. Прищурился, вытянул руку, спросил:
— Видишь?
— Что? — Стас повернулся.
— Замок. Вон там, чуть правее дороги, меж теми перелесками.
Крохотная заноза, воткнувшаяся в горизонт. Маленькая черточка на фоне неба.
