Оветен молчал.
— Если хочешь, — говорил Рбит, — я расскажу тебе, как проходит этот поединок в темноте. Кага поступает именно так, как поступил бы я, будь я на ее месте. Прежде всего — она крайне терпелива…
Оветен внимательно слушал.
— Где-то во мраке, — продолжил кот, — кружит солдат с арбалетом в руке, считающий себя опытным разведчиком. Ты бы наверняка сам оценил его точно так же. Он уже дважды тайком пробирался через лагерь. Никто, кроме меня, его не видел и не слышал, поскольку ни видеть, ни слышать не мог. Да, было именно так, — добавил он, чувствуя удивление армектанца. — Он осторожен, внимателен и бдителен, но чересчур волнуется и очень устал. Ему сильно досаждает рана.
Оветен сглотнул слюну.
— Кага все еще идет за ним следом, кружит вокруг и не дает ни минуты отдыха, поскольку, стоит солдату на мгновение присесть, рядом тут же падает брошенный камень, иногда лязгает железо, и гвардеец движется дальше, вынужденный пребывать в постоянном напряжении. Так продолжается уже почти всю ночь… Кага не хочет рисковать; она давно могла бы уже выстрелить, но темнота не позволяет точно оценить обстановку. Поэтому она будет ждать почти до самого рассвета, когда солдат начнет падать с ног от усталости. Тогда она появится перед ним, а он, от радости, что наконец ее видит, сразу же выстрелит, не желая терять, может быть, единственного шанса. Возбужденный и разгоряченный, он наверняка промахнется. Арбалет перезаряжается долго… Так что Кага подойдет близко, а если он попытается убежать, спрятаться и выиграть время, она его догонит, поскольку она моложе и ловчее. Она выстрелит с такого расстояния, которое сочтет надежным. Шагов пять, может быть, шесть…
Оветен все еще молчал.
— Если бы на ее месте был я, — добавил кот, — я бы точно так же сначала измотал противника. Потом выдрал бы ему глаза. А потом, в подходящий момент, прыгнул бы на него сзади и сломал ему шею. Или, может быть, перегрыз горло. Но Кага не умеет передвигаться достаточно тихо и хуже меня видит ночью. Поэтому она закончит поединок иначе.
— Ты рассказываешь мне о казни, не о поединке.
— У гвардейца практически нет никаких шансов. Здесь не было никакого обмана — оба согласились с условиями поединка, и каждый рассчитывал на собственные силы. Вот только моя заместительница — на самом деле кошка. С самого детства, вместе со своими товарищами-котами, она нападала на людей из засады. Исключительно ночью… И хотя она не слышит так, как кот, она полагается на слух куда в большей степени, чем люди. Вопреки тому, что говорят и думают, коты лучше слышат, чем видят, ваше благородие. Слух говорит мне больше, чем глаза. Может, когда-нибудь знание об этом позволит тебе сохранить жизнь, господин, так что запомни то, что я сказал, поскольку сегодня я тебе не враг.
