– Я уже принял меры, – вздохнул лорд-мэр, – хотя и не уверен в их действенности.
– Меры? – вскинув брови, недоверчиво посмотрел на него граф. – Какие меры?
– Сегодня ко мне обратился некий иезуит, весьма напористый молодой человек, с предложением избавить Лондон от нависшей над ним угрозы. Он был очень убедителен, и я принял его условия.
– И-е-зу-ит? – с расстановкой, словно речь шла о чем-то крайне неприятном, повторил Шафтсбери. – Уж не один ли из их охотников?
– Они называют себя коадъюторами, – робко заметил сэр Гилеад.
– Мне все равно, как они себя называют, – холодно отрезал граф. – Важно другое: кто будет платить этому… коадъютору… за его "услуги". И, кстати, сколько он потребовал с вас за них?
– О, сущие пустяки, – со всей непринужденностью, на какую он был способен, ответил сэр Гилеад. – Всего каких-то десять тысяч гиней.
– Которые ему, разумеется, должно будет выплатить мое казначейство? – проскрипел донельзя неприятным голосом Шафтсбери. Лорд-мэр, отметив про себя это "мое", но не подав и виду – в его планы совсем не входило ссориться с таким влиятельным и опасным человеком, – заискивающе улыбнулся.
– Ну, вы же понимаете, что дело это сугубо государственное, и вряд ли его величество будет возражать…
– Казна пуста! – резко оборвал его оправдания граф. – Уж вы-то знаете, что Кромвель позаботился об этом. И хотя я прилагаю все усилия для исправления подобного положения, десять тысяч все же является непомерной…
Он не договорил, поскольку здесь его прервали самого. И сделал это пронзительный женский крик, полный такого неудержимого, всеподавляющего ужаса, что оба собеседника, не сговариваясь, вскочили на ноги и в полном недоумении уставились на запертые двери кабинета.
– Эй, кто-нибудь! – опомнившись первым, возвысил голос граф Шафтсбери. – Что там происходит?
Дверь неуверенно приоткрылась, и в щель просунулось бледное, словно покрытое слишком толстым слоем пудры, лицо Каннингема, графского дворецкого.
– В чем дело, Каннингем? – сурово посмотрел на него Шафтсбери. – Что это за вопли посреди ночи?
– Крысы, милорд, – дрожа, как осиновый лист в преддверии бури, пролепетал дворецкий. – Они выползли из подвала и до смерти напугали служанку вашей супруги Китти.
– Нашла, из-за чего поднимать шум, глупая девка, – презрительно, но и с явным облегчением оттого, что все объяснялось столь просто, буркнул граф. – Неужели она никогда не видела этих тварей прежде?
– Таких – никогда, – судорожно сглотнув, помотал головой Каннингем.
