— Так, — неопределенно произнес командир. — Обдумаем наше положение. Достал портсигар. Раскрыл и присвистнул: в портсигаре всего три папиросы.
Это уже несчастье для командира. Правда, Хохлов и воздушный стрелок Виктор Алексеев не курят. А как быть Преображенскому? Он не просто курил. Он буквально кочегарил, и на день ему редко хватало двух пачек "Беломора". Преображенский решительно захлопнул портсигар:
— Поберегу. Возьмем только самое необходимое — и в путь.
Сняли пулемет. Хохлов сунул под комбинезон карты, взял из планшета компас.
Утопая в снегу, пошли по снежной целине.
— Петя, вся надежда на тебя, — сказал Преображенский. — Будь внимательнее. А то к немцам угодим…
В это время начальник штаба Д. Д. Бородавка допытывался у Пяткова, Зеленского, Тужилкина, Дроздова, что случилось с командиром. Видели, где сел командир? Нет, сильная метель не позволила это увидеть. Где надо искать? Все сходились на том, что самолет полковника следует искать за линией фронта.
Начальник штаба доложил комбригу полковнику Суханову и попросил разрешить ему, Бородавке, лететь на поиск Евгения Николаевича.
— Организацией занимайтесь. Командир пропал, не хватает еще и начштаба искать! — отрезал Суханов.
Бородавка как-то сразу сник, и летчики увидели то, что не замечали раньше: у начальника штаба лицо серое, ввалились глаза. Голос, который в недавние времена слышался с КП на самолетных стоянках, звучал приглушенно, хрипло. Борзов знал Бородавку еще с финской и сочувствовал ему. Бывает же: с виду — богатырь, а сердце шалит. Летчик-наблюдатель Бородавка когда-то слыл отличнейшим бомбардиром и не думал не гадал, что медицинская комиссия спишет его с летной работы. Он долго и настойчиво боролся за право летать, а потом отдал все силы штабной работе. Отличный организатор Бородавка многое делал для восстановления сил летчиков. Но сам еще ни разу с момента первой тревоги в ночь на 22 июня не поспал вволю. По старой штурманской привычке Бородавка каждый день тренировался в прокладке маршрутов, работе с приборами, простейшими в ту пору. Требуя, чтобы летчики изучали театр, капитан и сам назубок знал все основные ориентиры на маршрутах вероятного использования полка. Не раз Борзов слышал, как начштаба перед проработкой задания упрашивал кого-либо из комэсков взять его штурманом.
— Ты ведь знаешь, я умею бомбить.
И точно — по умению, знаниям, выдержке его, начштаба, место — в составе идущих на задание. Вот и сегодня… Разве его место не среди экипажей, уходящих на поиск?
