И это было тем краеугольным камнем, на котором строится отношение к человеку. Надо быть принципиальным!
Как много раз потом в жизни она слышала эту фразу! Она слышала ее на собрании рабочих: «Если утвердили план — надо его выполнить. Будем принципиальными, товарищи!»
Но однажды эта фраза прозвучала и в таком контексте: «Если директору полагается отдельная квартира, то почему вы мне в этом отказываете? Надо же быть принципиальными, товарищи!»
Это было года три назад, к ним хотели вселить на время молодого учителя, у которого еще не было комнаты в совхозе. Что-то в словах отца задело тогда Женю, но она тут же оправдала его. В самом деле, почему именно к ним должны вселять?
Тогда Женя оправдала отца. Но сейчас, после сегодняшнего разговора, она увидела жестокую правду. Отец принципиален, когда это не трогает его личных интересов, когда можно быть принципиальным, ничем не жертвуя, ничем не поступаясь — ни в своей судьбе, ни в судьбе его близких: жены, дочери… Жене хотелось надеяться, что это просто какое-то недоразумение, что она чего-то не поняла. Но речь отца была слишком твердой, слишком определенной, и ошибиться было никак невозможно.
Вечером, ничего не сказав дома, она пошла к Руфе. Руфа только что пришла с фермы и, стоя на крыльце, расчесывала свои длинные светлые волосы. Округлое лицо ее чуть-чуть осунулось, но глаза были, как всегда, спокойны и приветливы.
— Устала, Руфа?
Руфа улыбнулась.
— Ох, и устала! — Закрыв глаза, она покачала головой. — Еле стою.
— Больше не пойдешь?
— Как это — не пойду? Обязательно пойду! Мне очень нравится. — И вдруг, вглядевшись в лицо Жени, тревожно спросила: — Ты что? Заболела?
— Нет. — Женя нагнулась, сорвала травинку. — Я… я остаюсь в совхозе.
— Ты говорила с отцом? Он позволил?
— Я уже взрослая, Руфа. Я сама себе позволила. Я хочу иметь право глядеть людям в глаза. Вот и все. И больше не спра-ши-вай!
Вера еще была в Москве, а в совхозе уже стало известно, что она получила награду. Шум пошел по совхозу. Вот и у них свой знатный человек. Ай да Вера! Молодец!
Но были и такие, что только плечами пожимали: и чего это так приподняли Веру? Работала хорошо? Так ведь ей же все условия создали. Это каждому так бы, и каждый с ее-то сработал бы. А чем не условия? Вот тебе озеро, вот тебе птичник, вот тебе рацион. Корма и то готовые подвозят, заботиться не надо. Велико дело — уток накормить!
— Так чего же вы не брались? — возражали им. — Кормили бы!
