«Я уже две недели нахожусь здесь по совету врача, так как моё здоровье сильно ухудшилось в результате очень напряжённой работы…» (33:2З8), —
пишет Маркс 25 августа 1871 г. из Брайтона в Нью-Йорк некоему Фридриху Больте, активисту рабочего движения среди американских немцев и сотруднику газеты «Арбайтер цайтунг».
Разгадка многочисленных необоснованных газетных публикаций, упомянутых Элеонорой в ответе Даниельсону, заключается в том, что сам Карл Маркс передал злополучное сообщение о своей болезни непосредственно в печать.
Конечно, известие переполошило всех друзей.
Вспомним: с чего начинается «Капитал»? С сообщения о «многолетней болезни, которая всё снова и снова прерывала мою работу» (почему только и затянулось это продолжение вышедшей восемью годами ранее «К критике политической экономии»). Какая-то таинственная многолетняя болезнь, временами выводящая из строя, — наверное, что-то из ряда вон выходящее. Какой мужчина станет публично жаловаться на состояние своего здоровья? Тем более станет ли муж науки начинать солидную учёную монографию сообщением о своей болезни, если это какой-нибудь пустяк вроде стенокардии, гастрита или радикулита?
Поскольку история болезни Карла Маркса меньше всего освещена в истории марксизма, попытаемся восполнить этот пробел, не претендуя, как и в других случаях, на исчерпывающую полноту исследования и бесспорность выводов. Последнее, впрочем, само собой разумеется, ведь нам приходится использовать только те источники, какие имеются в нашем распоряжении: письма Карла Маркса, его близких и друзей.
Ссылка на болезнь — привычное марксово оправдание своей задержки с ответом на чьё-нибудь письмо или других промедлений. Но здесь многое зависит от адресата.
Для «всех прочих» чаще всего это так и называлось: болезнь. Без объяснений и уточнений. Болел, а потому не мог ответить.
Для некоторых особо близких партайгеноссен (Вейдемейер, Кугельман, Либкнехт…) болезнь иногда обретала конкретное название.
Вейдемейеру, 1 февраля 1859 г.:
«Твоё письмо, датированное 28 февраля 1858 г., пришло сюда (по крайней мере попало мне в руки) в конце мая, а отвечаю я в феврале 1859 года. Причина очень проста. Весенние и летние месяцы у меня всё время болела печень, и я только с трудом выбирал время для необходимой работы. Поэтому не могло быть и речи о том, чтобы писать письма, кроме случаев, когда это было абсолютно необходимо» (29:465).
За указанный период в восемь месяцев Марксом было написано не менее 40 писем (в среднем 5 в месяц) к Энгельсу и другим лицам, очевидно, в силу абсолютной необходимости, каковой не наблюдалось для своевременного ответа старейшему другу и сподвижнику по Союзу коммунистов.
