Строгое следование инструкции в данном случае оказалось не лишним, потому что чернобородый разбойник на запятках не клевал носом, а покуривал цыгарку, и непогода ему, толстокожему, была нипочем, даже шапкой не покрыл свою косматую голову, хоть поднялся ветер и с небес лепило крупными мокрыми хлопьями.
За Яузой возок свернул влево, а «нумер третий» покатил дальше по прямой, уступив место «четвертому». Сани надворного советника при этом в чередовании «нумеров» не участвовали, держались все время на второй позиции.
Так и довели объекта до пункта следования – к стенам Новопименовского монастыря, белевшего в ночи приземистыми башнями.
Издали было видно, как от возка отделились одна, две, три, четыре, пять фигур. Последние двое что-то несли – не то мешок, не то человеческое тело.
– Труп! – ахнул Анисий. – Может, пора брать?
– Не так быстро, – ответил шеф. – Нужно разобраться.
Он расположил сани с агентами по всем стратегическим направлениям, и лишь потом поманил Тюльпанова – марш за мной.
Они осторожно приблизились к заброшенной часовне, обошли ее кругом. С противоположной стороны, у неприметной, ржавой двери обнаружились сани и привязанная к дереву лошадь. Она потянулась к Анисию мохнатой мордой и тихо, жалобно заржала – видно, застоялась на месте, соскучилась.
Эраст Петрович приложил ухо к двери, потом на всякий случай слегка потянул за скобу. Неожиданно створка приоткрылась, не издав ни единого звука. Из узкой щели забрезжило тусклым светом, и чей-то звучный голос произнес странные слова:
– Куда? В камень превращу!
– Любопытно, – прошептал шеф, поспешно прикрывая дверь. – Петли ржавые, а смазаны недавно. Ладно, подождем, что будет.
Минут через пять внутри зашумело, загрохотало, но почти сразу же снова стало тихо. Фандорин положил Анисию руку на плечо: не сейчас, рано.
Прошло еще минут десять, и вдруг женский голос истошно закричал:
– Пожар! Горим! Люди добрые, горим!
Тут же подхватил и мужской:
– Пожар! Горим! Пожар!
Анисий азартно рванулся к двери, но стальные пальцы ухватили его за хлястик шинели и притянули назад.
– Я полагаю, это пока спектакль, главное впереди, – негромко сказал шеф. – Надо дождаться финала. Дверь смазана неспроста, и лошадка томится не случайно. Мы с вами, Тюльпанов, заняли ключевую позицию. А спешить надо только в тех случаях, когда медлить никак невозможно.
Эраст Петрович наставительно поднял палец, и Анисий поневоле залюбовался бархатной перчаткой с серебряными кнопочками.
