— Что?
Ланкастер уронил ее руку. Так просто? Она что, с ума сошла?
— Да, Ник. Я не являюсь ни деликатным цветком, ни драгоценным камнем, который можно предложить будущему мужу. Твоя совесть чиста.
— Но… Этот Джеймс просто воспользовался твоей прихотью. И ты предложила ему себя? Несколько лет назад ты была ребенком, Синтия.
— Но почему это так важно для тебя? — всплеснула руками Синтия. — Ты понимаешь, что я говорю?
— Сколько лет этому Джеймсу? — требовательно спросил Ланкастер, удивившись, что его голос звучит так громко.
Синтия резко повернулась, и юбка раздулась колоколом от этого движения. Ник снова потянулся к ее руке, но девушка уже исчезла. Дверь хлопнула раньше, чем он успел встать на ноги.
Что с ней такое? Разве он не должен быть расстроен?
Разозлившись, Ник бросился к двери, резко толкнул ее и шагнул в комнату Синтии. И успел заметить, как ее ботинок летит прямо ему в грудь.
Ник вскрикнул и выставил руку вперед. К счастью, у нее было два ботинка. Она бросила в его сторону второй, но он ударился о стену позади Ника.
— Да что, черт возьми, с тобой происходит? — заорал Ник.
— Уходи! — выкрикнула Синтия, но он лишь продвинулся ближе.
— Не уйду, пока не скажешь, почему швыряешься ботинками.
Синтия повернулась спиной, чтобы поискать, что можно бросить еще. В кровати лежал камень для обогрева, но это было уж слишком.
— Ты не ожидала, что меня расстроят твои… смелые проделки в юности?
— Ты что, совсем ничего не понял? Я просто сказала тебе, что мы можем стать любовниками, а ты все твердишь мне про другого мужчину!
Ник остановился в центре комнаты. Руки, которые он поднял, чтобы защититься, упали вниз.
— О, теперь я, кажется, понимаю.
— Я не говорила, что ты можешь кричать на меня.
Синтия решила, что не станет плакать. Ей было больно и обидно, но она не заплачет.
— Я кричал? Прости. — Синтия увидела, как покраснело его лицо. — Прости, мы не можем стать любовниками.
У нее перехватило горло, сердце едва не остановилось в груди.
— Думаю, ты прав. Я ведь теперь испорченный товар.
Синтия увидела в его глазах неподдельный ужас.
— Я не это имел в виду, Совсем не это, Синтия.
— Тогда что?
— Я… — Он покраснел еще больше, почти так, как если бы смущался. — Ты мой друг, Синтия. Я не могу заниматься с тобой этим. Ты мой друг.
Синтия кивнула. Это правильно. Она чувствовала, что правильно. Но ей хотелось большего.
— Я знаю, Ник. Мне просто хотелось попросить немного больше для нас. Хоть немножко больше. Пока нам обоим не придется уехать.
