Синтия покачала головой, шмыгнула носом и приглушенно спросила:
— В каком состоянии?
Ник закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Он не собирался отвечать на этот вопрос.
— Синтия, мы не женаты. Мы даже не обручены. Я не должен прикасаться к тебе даже сейчас.
— Не надо опекать меня, Ник, — прервала его Синтия. — Я хорошо знаю, что все, что делают в браке, можно делать и без него.
— Но это не оправдание, Син.
— Но и неправильного в этом ничего нет.
— Конечно, есть!
— Ой, неужели? И я, надо полагать, первая женщина, к которой ты когда-либо прикасался?
— Я… — простонал Ник, — я не…
— Ладно, отпусти меня.
Ланкастер отпустил ее.
— Ник, — начала Синтия, но потом замолчала. Она вздохнула и шумно выдохнула. — Разве ты не хочешь быть счастливым?
Он хмуро посмотрел на нее. Так вот какой у нее вопрос? Что за чушь!
— Конечно, я хочу быть счастливым, А что, разве кто-то не хочет?
Синтия очень медленно уперла руки в бока и посмотрела ему прямо в глаза:
— Если это так, то почему ты женишься на женщине, которой даже не нравишься?
— Мне нужны деньги. Очень нужны.
— Не пытайся рассказать мне, что ты не смог найти наследницу, которой хотя бы нравится твое общество. Ради всего святого, Ник, ты очаровательный, симпатичный и… — она раздраженно махнула рукой.
Он мог рассказать ей. Он хотел все рассказать кому-нибудь. Перед ним была женщина, друг, которая просила его рассказать правду. Вся эта история словно сжигала его изнутри.
Ланкастер нашел плоский камешек, поднял его и бросил в тихую водную гладь. Море сегодня было спокойным и гладким, как стекло.
— Хочешь знать правду? — спросил Ланкастер и уголком глаз заметил, как кивнула Синтия. — Когда я унаследовал титул виконта, мне открылась безжалостная картина. Моя семья находилась на грани разорения. Отец никогда не говорил об этом, никогда не ограничивал нас в расходах. Без преувеличения, это было ужасно. Теперь уже ни у кого не было сомнений в размере моего долга. Всего несколько месяцев потребовалось светскому обществу, чтобы понять, что мне нужна богатая наследница. Но мне было только двадцать три года, поэтому я сопротивлялся почти целый год. — Ланкастер тихо рассмеялся. — Но сопротивление было бесполезным. В прошлом году я встретил Имоджин. Она красива, умна, независима и остроумна. А ее отец хотел завязать отношения с титулованной особой. Я не…
Николас потер виски и задумался, как лучше это выразить словами. «Я не привередлив». Неловко говорить такие слова женщине, с которой ты практически занимался любовью. Синтия повернулась к воде и ждала.
