— Я не понимаю, Ник. Все любят тебя, и ты любишь всех.
— Син, — начал Ланкастер и рассмеялся.
Боже, ей хотелось растаять от этого звука. Она скучала без него. Она скучала не только без Ника, но и без этого звука. Теперь его смех звучал глубже, но как-то упаднически.
— Я был послушным ребенком, — произнес Николас. — Покладистым. Тут я с тобой согласен, — от смеха остался лишь отголосок. — Но покладистость — опасная штука.
— Почему? — Она не понимала его слов, но, возможно, тому виной была его рука, которой он лениво прикрыл ее руку, гладя большим пальцем ее пальцы.
— Будучи покладистым… Если бы ты была покладистой, Син, если бы это было твоим единственным качеством, ты бы не стала противиться этому браку. Ричмонд пришел бы за тобой, и ты бы с ним ушла. И теперь ты была бы сломленной.
Его палец стал обводить контуры ее руки.
— Ты восхищаешься моим упрямством?
— Я восхищаюсь твоей силой, — Ланкастер улыбнулся. — И говорю, если бы тебе нравились все и ты нравилась всем… Синтия, твоя жизнь сразу бы превратилась в страдание.
Девушка пыталась поймать его взгляд. Они говорили сейчас о нем. Так что он имел в виду? Ей хотелось спросить, но он разглядывал ее пальцы и не поднимал головы.
— Я имею в виду жизнь в качестве леди Ричмонд. Это была бы самая несчастная жизнь, какую только можно представить.
Момент был упущен. И если он имел в виду что-то еще под своими словами, Синтия не сомневалась: теперь он станет это отрицать. Поэтому она просто улыбнулась ему в ответ:
— Я бы не стала леди Ричмонд. Я бы вышла замуж за человека, за которого меня обещал выдать отец.
— Кто это? — с любопытством спросил Ланкастер.
Неужели его удивляет, что кто-то хотел взять ее в жены? Если бы только она могла сразить его каким-нибудь громким именем. К сожалению, никого достойного не было.
— Это сэр Реджинальд Бейлор.
— Сэр Реджи? — воскликнул Ник, и Синтия не смогла сдержать смеха.
— Да, сэр Реджи, все шесть футов кожи да костей. У него очень хорошие пастбища.
— Господи, ты меня разыгрываешь.
— Хорошо бы, если так. Я вела себя как абсолютная ведьма, пока он наконец не оставил меня в покое. Но потом Бейлор прислал своего сына, чтобы тот попытал счастья вместо него.
— Неужели Гарри? — едва не подавился вином Ник.
— Да, Гарри Бейлор. Который большую часть волос растерял еще до своего совершеннолетия. Но избавиться от него оказалось легче, чем от его отца.
— Я вижу, ты была основательно занята, пока меня не было.
— Десять лет — долгий срок.
