Если описать ессеев кратко, то о них можно сказать следующее. Это была секта "ревнителей" (зелотов), вставшая в оппозицию официальному иудаизму и Иерусалимскому культу. Самое важное в их учении для целей и задач настоящего исследования — отвержение кровавых жертв и интерес к расовой проблематике.
Кем были ессеи, не известно. Хотя они называли себя "сынами Израиля", однако четко дистанцировались от прочего полухамитского палестинского населения. Община кумранского типа была замкнута и обособлена от внешнего мира. Согласно CD, XII:1–2 все сексуальные связи в "храмовом городе" членам общины запрещались. Секту возглавляли не левиты, которые имели второстепенное положение, а совет "Ра-ббим" (учителей), где руководящие посты занимали "священники", которые именовались "сынами Аарона" и "сынами Цадока". Иерусалимское же храмовое священство считалось "нечестивым", а храм — "оскверненным". В CD, VI:11–13 сказано: "Все, кто приведены в (Новый) Завет, не должны входить в святилище, чтобы освещать его жертвенник напрасно, но пусть будут запершими дверь".
Но отвержению в ессейской среде кровавых жертв способствовало не только нечестие храмовых жрецов, но и общая тенденция к спиритуализации всего культа. В кумранских текстах отчетливо выступает приоритет "духа святости и вечной истины", "правосудия, справедливости и непорочного поведения" перед "жертвами всесожжения" и "жертвенным туком". Между составителями кумранских свитков родилась, между прочим, и идея духовного обрезания, позже озвученная Павлом (1Q S, V:5; Юб. 1:22 = Рим. 2:29). Ессеи в этом плане были продолжателями пророческой традиции, обличавшей фальш и никчемность кровавых жертв и внешних обрядовых предписаний. Храм Иерусалимский у ессеев заменял migdash adam — "храм человеческий", который не будет осквернен, как это случилось со "святилищем Израиля" (4Q Flor, I:6–7). Поэтому религиозную практику ессеев, выступавших в качестве ревнителей Закона, стоит отождествлять с традицией жреческого кодекса Торы только в весьма ограниченном смысле, если говорить о таком тождестве вообще правомерно.
Это подтверждается наличием в кумранской библиотеке текстов, которые могли служить альтернативой "каноническим" книгам еврейской Библии и в частности самой Торе. Таковы, например, "Книга Юбилеев", "Храмовый свиток", "Завещания двенадцати патриархов", "Книга Еноха", "Устав общины", "Дамасский документ", "Свиток гимнов", "Свиток войны" (или "Война сынов Света против сынов Тьмы"), "Книга HHGW (Яхве?)", большое количество текстов литургического и ритуального характера. Хотя община кумранского типа призывала соблюдать Закон Моисея, однако речь идет о "возвращении к Учению Моисея" в том виде, в каком это учение "открыто сынам Цадока — священникам, охраняющим Завет, и истолкователям Его воли" (1Q S, V:8–9).
