. Каждую травинку перед собой вижу, которая сейчас милее самой мягкой подушки. Лечь бы, прижаться щекой к земле и заснуть. Медленно, словно выдираясь из вязкой трясины, встаю на ноги.
– Зря ты это удумал, – она покачала головой, – лежал бы. Оно покойнее...
– А вот это видала, – я поднимаю дрожащую левую руку, показывая ей перстень.
– Ох насмешил, милок, – она оскалила жёлтые зубы, – колечком против меня обороняться надумал? Не моя на нём смерть, попутал ты что-то...
– Это смотря как посмотреть!
Из последних сил к левой взлетает правая, сжимающая Кимбер, руки будто защелкиваются в глухой крепкий замок и, даже не успев прицелиться, я делаю первый выстрел. Ахнул сорок пятый калибр, отразился звонким эхом от леса и через мгновение расцвёл кровавым цветком на её животе. Какой же нечеловеческой силой обладала эта старуха, стоящая напротив меня, что даже после серебряной пули она ещё может удерживать меня на месте?! Но нет, всё же достал – дернулась. Мёртво, будто дерево подрубленное. Неужто серебряной пули не ожидала? Но сильна старуха, эка сильна – выпрямилась!
– Разве...
– А ты чего ожидала? – стреляю ещё раз.
Да, достал всё же Ведьму. Стоит ещё крепко, но безвольно, словно вышибло из неё силу, превратив в обычную старуху, забрав последнее желание, – жить. Вот, пошатнулась, привалилась к стене.
– Жаль, – протянула она, – жаль, не успела себе смену подготовить. Тяжко будет умирать, томко. Да, видно, время пришло. Не поможешь мне, Охотник?
– Пулю... в голову... всадить? – я словно отхаркиваюсь словами. Тяжесть из тела уходит медленно и тягуче, нехотя.
– Успеешь еще навоеваться, – старуха покачала головой, – лучше подай, напоследок, воды напиться...
– Воды?
– Невжель кружку не подымешь? Вона, в ведре вода, свежая. Зачем тебе старуху, перед смертью мучить? А доброе дело тебе на том свете зачтётся.
Тяжёлое тело, словно деревянное, двигаюсь как во сне. Не спуская со старухи глаз, подошёл к колодцу. Обычное ведро, до краёв наполненное прозрачной водой. Рядом, на деревянном колышке, вбитом в бревно, кружка с чёрным пятном отколовшейся эмали. Зачерпнул воды и на непослушных ногах делаю шаг к ведьме. Даже не заметил, просто почувствовал, что пройди я ещё немного, и всё – ходу назад не будет. Где-то в глубине её тёмных глаз мелькнула спешно погашенная искорка радости, словно переиграла она меня. Но как?!
– Ну что же ты, Охотник, столбом застыл? Старухи испугался? – она уже не просила, скорее торопила, не сводя глаз с моей руки.
