– У-у-у-у. – протянул Йоган. – Тебе интересно куда мы едем, или где я родился?
– Э… Ну, и то, и другое.
– Едем мы в берлинские окрестности. – парень выдержал поистине театральную паузу.
– Ну не томи же, дружище. – укоризненно сказал Карл.
– Из Испании. Правда мы уже девять лет как вернулись на родину отца. А мама – она испанка.
– Етишкин кот, так это у тебя кожа смугловатая? А я-то думал ты летом на каком-то курорте так обзагорался!
Йоган возвел очи горе, попытался придать своей хитрой мордашке невинное выражение (от чего она стала еще хитрее) и ангельским голосочком – ну прямо херувим, или певчий из церковного хора сказал:
– Клянись что никому не скажешь.
– Ты еще где-то рождался? Всё! Всё, клянусь, иначе прямо тут помру от любопытства, и мой хладный труп будет на твоей совести, которой у тебя нету!
– Ну-у-у, понимаешь, матушка в свое время обещала назвать первенца в честь своих дедушек, а папа не смог ей воспротивиться, так что мое полное имя – Йоган-Мигель-Альбано Арндт.
Йоган перевел взгляд на ошалелое лицо Карла и прыснул.
– Держу пари – мама будет называть тебя "Карлито".
Москва, Кремль
27 декабря 1938 г., одиннадцать часов утра (время берлинское)
– Ви полагаете, товарищ Кузнецов, что Гитлер опять перехитрил всех, и даже товарища Сталина? – хитро глядя на Наркома ВМФ спросил Вождь. – Вот, например, и товарищ Ворошилов, и товарищ Берия считают, что последние шаги Германии с абсолютной точностью говорят о том, что Германия собирается нападать либо на Польшу, либо на нее и Советский Союз.
– Либо – вместе с ней. – негромко произнес Берия.
– Спасибо, Лаврэнтий. Такой вариант тоже вполне возможен. – Сталин продолжал глядеть на адмирала. – Что же ви молчите?
– При всем моем уважении к товарищам, – твердо произнес Кузнецов, – Лаврентий Павлович не моряк, а Клименту Ефремовичу стоило бы вспомнить уроки франко-прусской войны. В тот раз мощнейший броненосный флот Франции полностью блокировал порты пруссаков, что не помешало французам блестяще капитулировать в самые сжатые сроки.
– Товарищу Кузнецову тоже следовало бы припомнить уроки войны, причем достаточно недавней. – нахмурился Берия. – Далеко ли в Империалистическую немцы прошли во Франции, даже и без блокады с моря?
– А вот тут ты, Лаврентий, не прав. – крякнул Ворошилов. – Если б Николашка не загнал на убой в Восточную Пруссию две наши армии, сожрали б лягушатников, вмести с ихними лапками. Правда, после этого взялись бы уже за нас.
