У Дымкиной клетки все экскурсии подолгу задерживаются. Есть на что посмотреть. Особенно зимой, когда солнце. Тени на снегу голубые, Дымка скачет по клетке и с тенью сливается, кажется, если бы не проволочные квадратики сетки — растаял бы зверек, исчез бы в голубой тени.
Даже трудно сказать, какого она цвета. Ну вот если в морозный день дым из трубы столбом идет, а через него солнце просвечивает. И дым уже не серый и не белый, а голубой. Так вот Дымка точно такая. Знатный зверь!
Целая неделя прошла, пока Зоя Павловна проверила наши сочинения. Костя Загура не торопился доказывать Витьке, что Гончаров — это не Пржевальский. Зато Козырев к концу недели весь извелся. По утрам, завидя Костю, он спрашивал:
— Принес камень?
Наконец-то Зоя Павловна раздала сочинения.
— Ну что я вам говорила? — ликовала Шемахина.
Оказалось, что она угадала почти все отметки. У Витьки — трояк, у меня — четверка, а у Загуры и верно пятерка.
Пока все разглядывали исправленные в сочинении ошибки, Витька поднял руку.
Зоя Павловна вызвала его.
— Зоя Павловна, вот мы тут поспорили, вернее посомневались…
— В чем?
— Да вот у Загуры эпиграф. Мы думаем, что это слова Пржевальского, а не Гончарова. Ведь путешественник-то Пржевальский, а не Гончаров…
Зоя Павловна от удивления даже встала. Да и как тут не удивиться, если сам Витька Козырев в кои-то веки проявил интерес к литературе.
— Нет, Виктор. Я не могу с тобой согласиться. Конечно, для Пржевальского путешествия были целью его жизни. Собственно, вся жизнь Пржевальского прошла в путешествиях. Но ведь и Иван Александрович Гончаров в молодости совершил увлекательное путешествие на фрегате «Паллада». Ты не читал? Правда, я не могу с точностью сказать, кому принадлежат слова, вынесенные Костей в эпиграф. Но я верю. Если автор выбирает для своего сочинения эпиграф, то он знает, чьи это слова.
Надо было видеть, как вытянулось Витькино лицо. Он весь съежился и растерянно заморгал глазами. Я-то сразу понял, в чем дело. Уж в чем другом, а в книгах о путешествиях Витька знал толк. Он мог обменять самую интересную книгу на «путешествия». Такие места, как пустыня Гоби или затерянный мир Калахари, реки Парана и Укаяли, для Витьки были давно «пройденными», А тут, надо же, попал впросак, не прочитал «Фрегата "Паллады"»!
До самого конца урока Витька молчал, будто его и в классе не было. А как только прозвенел звонок, он бросился к Косте.
— У тебя есть эта книжка?
— Угу, — многозначительно прогудел Костя. Потом достал восковатый, похожий на янтарь камень и протянул его Витьке.
