— А вот если лазутчик еще и чародей бывает… — сказал он обиженным голосом. — Злокозненный и из врагов Харада…
Рука Нимрихиля застыла в воздухе, и вино из кубка плеснуло на драгоценную скатерть.
—…Тогда сразу и в заплечную… — неуверенно закончил Амети, глядя на враз побледневшее лицо нумэнорца. Жрецу вдруг подумалось, что не стоило пугать злокозненного чародея. Себе дороже.
— Вот оно значит как, — вдруг тихо сказал Альвион. — Заплечная… А может быть, сначала все-таки Храм? Что скажешь, осененный Золотым Скарабеем?
Амети онемел.
— Я ведь тоже что-то знаю, — твердо добавил нумэнорец. — И про Черную Стражу, и про золотую с красным…
— А я… ничего… эта…
Они посмотрели друг на друга.
Нумэнорец, наконец, поставил свой кубок на стол. Кубок упал: Нимрихиль успел сильно помять чеканное серебро.
— Собственно, я… Это не имеет значения, но раз так получилось… Теперь будет проще говорить… Мне нужна помощь.
Амети воззрился на нумэнорца, приоткрыв рот. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Нимрихиль решительно закончил:
— Вытащи из вашего Храма моего бра… Моего друга. Я заплачу.
В этот момент Амети захлопнул рот: к нему вернулось соображение, а вместе с ним и память:
— Злокозненный чародей… из врагов… ничего не… Черная Стража… И храмовая… Ах да, и чернокнижник тоже…
— Что?! — рявкнул Нимрихиль, вскочив на ноги, и тут Амети окончательно пришел в себя, больно прикусив язык.
— Я понял, понял, — залепетал он. — Это было недель пару назад, они брали с собой чернокнижника, на поруках который, королевская Стража и наша…
— И что, что дальше? — вопрошал Нимрихиль, нависая над харадцем. — Ты его видел?
— Кого, чернокни…
— Да нет же!
— А, друга вашего… Видел, то есть, нет, не видел…
Нимрихиль стукнул по столу кулаком так, что искалеченный кубок, подпрыгнув, упал на пол:
— Он жив?
Амети с трудом успевал переводить дыхание:
— Я не видел, потому что… Кажется, жив он был, но связанный и без сознания. Я из-за занавеси…
Остановившись, он прибавил:
— Темноволосый и одет был как вы, в черное, так?
Нимрихиль кивнул. Амети посмотрел на него снизу вверх и робко спросил:
— Вы что-то про заплатить говорили?
— Сколько ты хочешь?
Жрец зажмурился и быстро сказал:
— Триста золотых.
Следопыт напряженно задумался. Амети затаил дыхание, приоткрыв один глаз: сумма была огромна. Он уже было приготовился торговаться, когда Нимрихиль кивнул:
— Хорошо. Столько я смогу достать.
«Неужели продешевил?» — поразился Амети и приоткрыл второй глаз:
