Она без слов потерлась носом о его щеку. Но тут же мысли ее вернулись к случившемуся. А потом убежали в завтра. И тогда она сказала:
- Если капитан Квотерблад спросит меня, где ты был вчера ночью, я не смогу соврать.
- А раньше могла, - со вздохом заметил Рэд.
- Раньше была совсем другая жизнь. Раньше я сидела в окопе и отстреливалась от всего мира. В последние дни мне показалось, что я наконец из окопа вылезла.
- Как хочешь, - сказал Рэд. - Только имей ввиду… Я не жалею о сделанном. Ни капли.
И было непонятно, что именно он имел в виду.
Полиция явилась в дом назавтра. Рада не было: он ушел на биржу труда. Гута только-только отвела Мартышку в школу, выслушав по дороге массу восторженных вскриков.
Впрочем, капитан Квотерблад семью бывшего сталкера Шухарта на этот раз своим персональным вниманием не почтил, прислал какого-то плюгавого, весьма смахивающего на серого мышонка сержантика.
Мышонок не стал ходить вокруг да около, спросил напрямик:
- Миссис Шухарт, где ваш муж был прошлой ночью?
- Веточки корявые, а вам что за дело? - сказала Гута.
Мышонок и глазом не моргнул:
- У нас есть в отношении вашего мужа кое-какие подозрения. Потому я и задал вам такой, вопрос.
- Мой муж спал! - Гута тона не смягчила. - Сладко-пресладко! Под моим теплым боком!
- Я имею в виду не сегодняшнюю ночь, - напомнил мышонок.
- Если вы полагаете, что ночи у нас отличаются друг от друга, то ошибаетесь, - сказала Гута, поражаясь вновь вернувшейся к ней решимости. - Муж был дома. А что случилось?
- Умер старый Барбридж.
- Ах вот в чем дело! - Гута тщательно разыграла возмущение. - И вы, разумеется, решили, что его убил Рэд Шухарт по прозвищу Бешеный?!
- Не имеет никакого значения, что мы решили! - В голосе мышонка тоже зазвучали стальные нотки. - Я вас спрашиваю, где был ваш муж прошлой ночью!
Гута не сбавила тон:
- Вы меня простите, но причины убить Барбриджа имелись у доброй половины города Хармонта! И добрая половина города Хармонта не слишком расстроится, узнав, что эта мразь наконец отдала Богу душу… Что же касается моего мужа, то он всю прошлую ночь трахался. Естественно, в своей собственной постели со своей собственной женой.
9. Мария Шухарт, 15 лет, абитуриентка
Едва ушел дядя Дик, приперлась старуха Норман.
Папка, ясен перец, на звонок не откликнулся, продолжал себе торчать в гостиной. К соседке вышла мать, пригласила на кухню.
День открытых дверей какой-то, подумала Мария, но ПРИСЛУШАЛАСЬ: частенько разговоры мамы со старухой Норман были достаточно прикольными. Однако на сей раз беседа поначалу как бы ничего особенного из себя не представляла. Принялись пережевывать кухонные рецепты, нестираное белье и прочую лажу. Мария вернулась к учебникам. Однако полностью разговор не погасила,
