— Ну хоть сигареткой тогда угости, по случаю выигрыша-то, — обратился к нему Кивинов. Зубр достал из кармана пачку «Винстона», выбил две сигареты и протянул одну из них Кивинову, после чего они вышли в тамбур, где на заблёванной стене красовалась надпись «Место для курения». Блатные остались в зале и вновь начали резаться в «коробок», обсуждая сыгранную партию.
— Дорогие сигареты куришь, — улыбнулся Кивинов Зубру. — На какие шиши?
— В «коробок» выиграл, — усмехнулся тот. Кивинов выжидал, и как только ничего не подозревавший Газонский оказался рядом с черным ходом, который по счастливой случайности располагался напротив курилки, Кивинов резко втолкнул его в дверь и прыгнул за ним.
— Извини, генацвале, по глазам вижу, ты просто горишь желанием посетить 85-е отделение, да сказать вот только стесняешься.
Кивинов взял его за воротник и поволок на выход. Правда, пришлось успокоить явно недовольного таким оборотом событий Зубра двумя-тремя ударами дубинкой по голени, но в основном всё обошлось тихо-мирно. Путешествие из бара в отделение также прошло без особых приключений. Апелляция Зубра к гражданам ни к чему хорошему не привела — ему досталось ещё пару раз дубинкой. В конце концов Кивинов заверил его, что в случае дальнейших подобных поползновений тот очутится за решёткой на гораздо более долгий срок, чем он себе представляет, и все попытки вырваться на свободу мигом закончились.
Клубникину отказник давался с трудом, в основном из-за проклятой орфографии, которую он любил как прокурора Прокрустова. Слова «лисапед», «колидор», «салафан» и прочие Володя писал так же, как и произносил. Был момент, когда Клубникин хотел нанять секретаршу и даже уже присмотрел подходящую девятиклассницу, но Соловец выгнал её, а Клубникину сделал хороший втык. В мучениях, не зная, как написать отчество главного героя отказника — потерпевшего, он заглянул к Таранкину, который, закинув ноги на стол, болтал по телефону с Петренко, отчитываясь за успехи в борьбе с наркомафией.
— Чего тебе? — Таранкин положил трубку на стол.
— Как пишется — Игоревич или Игорьевич?
Таранкин минуты две молча смотрел на Клубникина.
— Игоревич, — затем поднял трубку, — да, да, всё понял. Обязательно найдем у него наркоту. А где она должна лежать? В белье? Хорошо, только скажите вашим, чтобы солома свежая была, а то в прошлый раз у Клочкина не проверили и нашли «вторяк», так он до сих пор жалобы о незаконном обыске пишет.
