Мои родители… Когда-нибудь, несмотря ни на что, придется восстановить с ними связь. А что, если они вернулись? Быть может, как раз сейчас они на улице Миромениль. Неужели они застали квартиру такой, какой она была, когда я уходил? Увидели разгром, оставленный неизвестными?
Я должен знать. Достав свой мобильный, я уже собрался набрать номер нашей квартиры, но, едва коснувшись кнопок, вдруг понял, что не в состоянии его вспомнить. Как я ни старался, пробуя разные сочетания цифр, в голову ничего не приходило. И тогда я решил посмотреть в памяти телефона. Она была пуста. Неужели я никогда ничего в нее не вносил? Я так и не смог ничего вспомнить и в некоторой растерянности решил позвонить в телефонную справочную.
Диспетчер отозвался с обычной преувеличенной любезностью частных операторов.
— Здравствуйте, — ответил я, — я бы хотел узнать номер телефона месье Равеля, проживающего по адресу: улица Миромениль, дом 132.
— В каком городе?
— В Париже.
— Округ?
— Восьмой, месье.
— Благодарим за звонок, пожалуйста, дождитесь ответа оператора.
Я ждал, глядя себе под ноги. Снова закурил.
— Месье, — в конце концов ответили на том конце провода, — на улице Миромениль абонент с таким именем не проживает.
— Вы уверены? — поразился я.
— Ни одного Равеля, проживающего в Восьмом округе, Париж, улица Миромениль, в справочнике не числится. Хотите, чтобы я посмотрел сходное написание?
— Нет, это точно Равель, как композитор.
— Сожалею, никого с таким именем нет, месье.
— Ну ладно, — пробормотал я, — спасибо.
— Благодарим за звонок, месье, всего хорошего.
Он отключился.
А я остался сидеть с открытым ртом. Мне понадобилось несколько бесконечно долгих секунд, чтобы отнять трубку от уха.
Никого с таким именем нет, месье. Ни одного Равеля.
Мне не хватило времени, чтобы осознать все последствия этой убийственной фразы. Молодая женщина из приемной вдруг показалась за большой парадной дверью.
Я вскочил со скамьи не раздумывая. Раздираемый желанием увидеть ее и желанием сбежать или уступить страху, ворочавшемуся у меня внутри, я на мгновение застыл, как дурак.
В растерянности я уставился на нее: ее фигура была скрыта тенью, смуглое лицо высвечивал игривый солнечный луч. Прежде чем закрыть за собой дверь, она заметила меня и окинула изумленным взглядом.
Было уже поздно притворяться, что я ее не ждал. И я шагнул ей навстречу, надо полагать, с самым идиотским видом.
— Как, вы все еще здесь? — спросила она с недоумением.
