— Вот именно, — снова усмехнулся жрец. — А вы ничего не почувствовали.
— То есть?
— Я не знаю, что это значит. Эту загадку разгадывать вам, господин маршал. Я просто помогаю вам думать в определенном направлении.
— Хорошо, — кивнул Мор и двумя глотками осушил бокал. — Хорошо. Но я буду думать об этом тогда, когда на моей земле не останется ни одной уторской сволочи.
От этих слов щенок вдруг сжался в комок и яростно зарычал. Такова уж природа у рейдерских собак — они будут рычать и кусаться, когда им невыносимо страшно.
— Тихо, Арс! — прикрикнул на пса эт-Мароли.
И добавил ласково:
— Господин маршал не имеет к тебе никаких претензий.
Щенок задумчиво приподнял уши, потом опасливо подошел к герцогу, словно спрашивая: «Правда?»
Эльрик добродушно расхохотался:
— Ваше светлейшество, господин Гелиус, мне кажется, ваш зверь скоро научится говорить по-человечески.
Жрец улыбнулся в ответ:
— Светлые боги способны еще не на такие чудеса, но сомневаюсь, чтобы им зачем-то понадобилось наделять речью моего лохматика.
— Да, — лицо герцога Мора снова стало серьезным. — Мы о многом поговорили. Спасибо вам, господа. Но я хотел видеть вас, господин настоятель, по несколько иной причине. Завтра мы выступаем. И мне очень хотелось бы, чтобы воины шли в бой, чувствуя над собой благословение Эйван Животворящей. Ведь люди идут умирать и для того, чтобы эти земли остались столь же прекрасными, каковы они сейчас. Я только боюсь, что мои клятвы… мои обеты…
Жрец покачал головой:
— Ходить Дорогами Мертвых не означает отворачиваться от Жизни. Завтра через час после рассвета мы отслужим молебен перед вашими воинами.
Войско ушло ранним утром.
А в тот час, когда люди начинают подумывать об обеде, из монастырских ворот выехал десяток пароконных фургонов. Спустившись с холма на главную площадь городка, обоз остановился. Небольшая толпа, ожидавшая, пока эйваниты нагрузят фургоны зерном, вяленым мясом и сушеными яблоками, зашевелилась.
Кроме мобилизованных возчиков, в Вельбир отправлялись в ополчение и те иртинцы, кому уже довелось в своей жизни понюхать пороху.
Уезжал коновал Гард с сыновьями. Еще мальчишкой он сбежал из дома, и лет десять о нем не было никаких вестей. Но, оказалось, не сгинул, не пропал пацан. Вернулся к старикам-родителям. Да еще пригнал четверку зверовидных тяжеловозов-битюгов, каких не видали раньше в этих краях. А привезенных Гардом денег хватило, чтобы отстроить новый дом с просторной конюшней. Кроме золота, за годы скитаний непоседливый альвиец приобрел умение лихо махать короткими саблями вроде тех, что в чести у рейдеров Светлых гор. И сыновей научил этой злой игре.
