Тогда в Тбилиси был особенно в моде баскетбол. В университетской мужской команде играл некий Джемал Тевзадзе. Это был парень с внешностью Тарзана, и девушки, очарованные им, не пропускали ни одного соревнования. Они-то и сделали баскетбол самым модным в Тбилиси видом спорта. Тинатин Миндадзе тоже числилась в поклонницах и ценительницах мастерства Джемала.
— Боже мой, какой он флегма! — вдруг произносила Тинатин, когда Джемал с неподражаемым спокойствием забрасывал мяч в сетку. Вообще, у Тинатин был особо обостренный слух, она старалась уловить новые модные словечки, которые были приняты в среде молодежи.
— Не подфартило сегодня бедняге, — говорила она, когда Джемал мазал.
— Фильм так себе, вот американцы умеют выдать, — высказывалась она о новом фильме и произносила это столь уверенным тоном, как будто с детства лишь и говорила такими фразами.
Кстати, Левана Хидашели Тинатин любила еще и за то, что во время споров, часто разгоравшихся в компании, он неизменно принимал ее сторону.
А Леван отнюдь не был заодно с Тинатин, просто чутье всегда верно подсказывало ему, как вести себя с женщинами.
Маринэ он тоже, конечно, нравился. Да иначе и быть не могло, ведь все ее подружки с ума по нему сходили.
Леван часто бывал в доме Миндадзе; он относился к Маринэ дружески, ничем, однако, не выказывая ей своего особого расположения. Другая девушка, наверное, заметила бы эту подчеркнутую сдержанность, но не Маринэ.
Она так была уверена в себе, так привыкла к немедленному исполнению всех своих желаний, что ей и в голову не приходило, что, может быть, он вовсе и не любит ее. Маринэ льстило, что все знали Левана и относились к нему с уважением. Леван привел в ее дом много интересных и, самое главное, известных людей. Раньше у Маринэ бывали лишь студенты, ее сверстники. А Маринэ рвалась в «свет», и, понятно, знакомство с Леваном было для нее просто бесценным.
Над Маринэ и ее подружками Леван откровенно посмеивался. Обычно называл их куклами. Их игра в «высшее общество» очень его забавляла.
Сам он вырос в семье обеспеченной, но скромной. К достатку привык, и о деньгах ему никогда не приходилось думать.
Даже если бы Маринэ нравилась ему, он бы никогда на ней не женился. В Тбилиси нашлись бы люди, способные подумать, что он женился из-за денег. Его независимый характер и мужская гордость не могли смириться с этим.
Будущая жена представлялась Левану совсем другой. И хотя он не мог бы точно определить, какой именно, но твердо знал — совсем не такой, как Маринэ Миндадзе.
