— И где вы только научились так выражаться Чан сан?
— Жизнь иногда учит лучше престижного колледжа мальчик.
И опять Чану пришлось скрывать улыбку. После "мальчика" Ли поморщился и наконец, запахнул халат. И у льва есть слабые места. Ли как раз в таком возрасте, когда метаешься между надвигающейся зрелостью и уходящей молодостью. Он знает, что шаг к могиле уже сделан, знает, что сейчас перед ним на диване сидит то, во что он когда-нибудь превратиться. Он боится старости, но не желает, чтобы его воспринимали как "мальчика". Искренне хочет усидеть одним седалищем на двух унитазах, да еще и облегчиться в оба.
— Хорошо Чан сан, и что теперь?
— Будем снимать фильм. Нам очень повезло, что этот сценарий уплыл из толстых лап.
— Как вы вообще нашли его?
— Мой племянник служит в России послом и там он прочитал книгу одного нового автора. И скажу тебе, когда он прислал мне перевод, я не мог оторваться. И тут меня осенило! Из книги получится отличный фильм…
— Не надо мне рассказывать все настолько подробно, Чан сан.
— Да ты прав. От тебя требуется в основном финансирование.
— А кто станет режиссером?
— Пока не знаю, но мировые имена заполучить будет сложно. Они все под пятой у Ткачей.
— Хорошо дяди работают. Слушайте, Чан сан?
— Да.
— А можно я стану…
— Режиссером? Прости Ли, но это слишком ответственная часть плана, чтобы на ней пробовать способности.
— Да нет, — отмахнулся Ли, но Чан понял — он хотел именно этого. — Мне не надо быть режиссером — что у меня дел больше нет? Пусть мое имя стоит, как продюсер.
— Конечно мой мальчик.
Наконец Чан позволил себе улыбнуться. Правда, не снисходительно. Выказывать снисходительность Ли пока опасно.
— А что будет, когда мы снимем фильм? — Ли не показал, что доволен, но Чан знал — сейчас на у него душе запели ангелы гордыни.
— Трудно сказать. Уже очень скоро Ткачи начнут давить. Робко и осторожно, но начнут. А мы будем ждать ошибки.
— Мне кажется, это не очень смело Чан сан.
— В нашем положении главное не допустить ошибки самим. Ты пока не понял, с кем мы вступили в битву. На протяжении сорока лет Толстые Ткачи правят миром, и ни у кого не получилось одолеть их…
Чан врал. Не в том что Ткачей никому не удавалось победить — это как раз, правда. Но, по данным Чана, Семь Толстых Ткачей существовали много-много дольше.
Дмитрий
Дима проспал весь понедельник. Он сказал жене, что заработался и очень устал, а на работе, сослался на болезнь. И это действительно так, наполовину… Дима чувствовал себя просто потрясающе! Уставшим да, но невероятно легким и правильным. Он прислушивался к ощущениям, и не мог вспомнить в жизни более счастливого дня.
