Все события, связанные со Строгановыми, говорят о том, что исследователями не были серьезно осмыслены многие известные, но вроде бы малозначительные факты.
Вернемся к началу истории.
«…Похороны были насколько возможно торжественнее… на свой счет… Могли ли мы вмешиваться в распоряжение графа…» — спрашивал в приведенном письме В. А. Жуковский.
Конечно, ни Василий Андреевич Жуковский, ни Петр Андреевич Вяземский не могли представить возможных причин, которыми руководствовался в своих широких и шумных деяниях граф Строганов. Сами они действовали от чистого сердца, такой же представляли и удивительную пышность приготовлений, исходящую от старого графа.
Если допустить, что дуэль происходила после свидания у Полетики, то нужно принять и то, что Идалия рассказала отцу о произошедшем в ее квартире.
Дипломат Строганов мгновенно должен был оценить все возможные последствия огласки не только для Идалии, но и для всей их семьи.
Какие задачи решал Строганов, взяв в свои руки организацию «траурных торжеств»?
Мне думается, все.
Скрывался, становился необъяснимым, — что выгодно, — истинный повод к дуэли; предостерегалась возможная огласка, касающаяся Идалии с другой, враждебной Геккернам и Строгановым, стороны; «сторона Пушкина», его семья повязывались нравственной зависимостью, широта, даже расточительность графа были грандиозными, теперь он мог диктовать собственные условия; невозможность ответить на добро злом, чувство благодарности гарантировали семье графа защищенное спокойствие.
Мне кажется, инициатива полутайного, ночного, торопливого вывоза в Михайловское тела Пушкина скорее всего принадлежала Строганову, как руководителю опеки. Граф больше других был заинтересован в скорейшем прекращении разговоров вокруг дуэли. Известны и переговоры Строганова с Бенкендорфом по условиям захоронения, — именно тогда и была направлена записка Юлии Павловны о выносимых Жуковским документах.
Вероятно, как одну из предохранительных акций Строганова можно рассматривать и «шпионаж» Юлии Павловны. На всякий случай, с целью контроля за складывающейся ситуацией, следовало иметь в квартире умирающего своего верного и неподозреваемого человека: Строганову нужно было знать все, о чем говорит и что думает «партия Пушкина». И в этом смысле «лицо» лучше графини Ю. П. Строгановой найти было трудно.
Напомню события последних двух недель.
10 января: свадьба Екатерины и Жоржа, на которой в качестве посаженых отца и матери выступают старшие Строгановы, а как свидетели — Строгановы-младшие, чета Полетик.
