– Я сдаюсь, – прохрипела я едва слышно, когда его губы стали горячо дышать в мой живот.
– Что? – переспросил Марат, делая вид, что не расслышал, продолжая эту горячую сладкую пытку.
– Я сдаюсь, – повторила я громче. – Я хочу тебя.
– Не слышу, повтори громче. – Его язык становился еще настойчивее.
– Я хочу тебя, Марат! Очень хочу! – задыхаясь, прокричала я.
– Ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью? – опалил он своим дыханием мои губы.
– Да, – ответила я, пытаясь не смотреть в его глаза.
– Посмотри на меня, Кэт, – потребовал он, и я не смогла ему отказать. Он уставился на меня серьезными, почти суровыми глазами, глазами мужчины. – Ты уверена, что хочешь секса?
– Да.
– А если я откажу? – спросил он, нагловато улыбаясь, и его пальцы поползли по внутренней поверхности моих бедер, оставляя за собой дорожку из дрожащих мурашек.
– Пожалуйста, – тихонько стонала я.
– Что? – опять издевался он, внимательно изучая мое лицо.
– Я… я тебя умоляю!
– Умоляешь?
– Да. Я умоляю, Марат! Я умру, если ты откажешь. Я хочу… чувствовать тебя внутри…
Он изменился в лице, с минуту сверля меня своим обжигающим, суровым и одновременно нежным взглядом. А потом его лицо пропало. Я больше не видела его глаз, губ. Но с радостью осознала, что его руки стягивают с меня трусики. Я хотела ему сказать, предупредить, открыть то, чего он еще не знал обо мне, но не успела. Его губы, горячие и властные, обожгли меня там, куда еще не добирался ни один из мужчин, и я поняла, что разлетаюсь на части.
* * *
Я стояла на балконе, завернувшись в простыню, и курила. Я думала о Марате. Я задавала себе вопрос, на который, как ни старалась, не могла найти ответа. Почему? Почему? Почему? Этой ночью так ничего и не произошло. Точнее, произошло, конечно, но не совсем то. Я согласилась на секс, я решилась расстаться с девственностью, я разрешила Марату стать моим первым мужчиной. А он не воспользовался этим. Он доставил мне ни с чем не сравнимое удовольствие, он заставил меня стонать от наслаждения и биться в экстазе, заставил молить о пощаде и просить продолжения. Но он этого не сделал. Безусловно, это был секс.
Но какой-то односторонний. С удовлетворением только одного из его участников – меня. Никогда и ни с кем я не испытывала такого наслаждения. Он сумел заставить меня дойти до вершины блаженства, даже не будучи во мне. Он превратил меня в женщину, не лишив при этом девственности. Он стал моим первым мужчиной, даже не подозревая об этом. Я медленно выпустила дым изо рта, наблюдая, как он рассеивается в темной холодной мгле.
