— Думаешь, ей нравится прислуживать воинам?
— Это они получают удовольствие от того, что она им прислуживает, — сердито ответила Тайма.
— Ничуть в этом не сомневаюсь. Скажи, ты помнишь Лолу, рабыню из дома Андроникаса?
— Помню, — ответила Тайма, — но ее судьба мне неизвестна.
Лола и Тела обучали меня горианскому языку. Существование подобных женщин, к тому же в качестве рабынь, в свое время явилось для меня потрясающим и восхитительным открытием. Некоторые реалии Гора предстали передо мной в привлекательном свете.
— А еще, — продолжил я, — у тебя имелась помощница, прекрасная актриса, весьма убедительно сыгравшая роль рабыни. Та, что сумела обвести меня вокруг пальца и выставить круглым дураком.
— Леди Тендрайт, — промолвила Тайма. — Не надо об этом…
— Я жалел ее. А она готовила меня к продаже на аукционе.
— Джейсон! Прошу тебя, не надо!
— Я поверил ей…
— Не надо, Джейсон! Не прикасайся ко мне!
— Должно быть, эта история хорошо вас позабавила. Вы ведь спланировали это вместе, не так ли? — продолжал я. — Странно, твое тело кажется теперь беспомощным и таким маленьким по сравнению с тем, что я помню.
— Да, да! Мы осуществили это вместе, но замысел принадлежал леди Тендрайт. Она решила, что проделать с тобой такую шутку было бы забавно.
— Понятно.
— Не прикасайся ко мне! — снова взмолилась она.
Неожиданно привязанная неподалеку от нас блондинка откинула голову назад и, беспомощно обвиснув в своих узах, пронзительно крикнула, что готова подчиниться.
Леди Тайма содрогнулась, а потом подалась ко мне. Ее остановили ремни.
— Где она теперь? — спросил я.
— Успела убежать из Вонда вовремя. Направилась в Лару, мне кажется. Пожалуйста, продолжай трогать меня…
— Ага, ты умоляешь об этом?
— Да! Я умоляю!
— А как, интересно, действует эта штуковина? — промолвил я, разглядывая топчан с ремнями.
— Джейсон, пожалуйста!
— Вижу, на тебе пока нет клейма. Как, наверное, и на остальных. Но с чего бы это?
— Джейсон!
— Отвечай!
— Нас укладывают на эти топчаны не как рабынь, а как свободных женщин, ибо, владея свободными женщинами побежденного, победитель подвергает врага особому унижению. И для мужчин Ара особое наслаждение — всего за долю тарска воспользоваться любой из более чем тысячи свободных женщин Вонда, привязанных к топчанам для удовольствий.
— Понимаю, — улыбнулся я, — это, безусловно, особое наслаждение.
— И лишь насладившись нашим унижением, мужчины Ара, коль скоро будет на то их воля, снизойдут до того, чтобы заклеймить нас, надеть ошейники и, разбив на группы, разослать на продажу по невольничьим рынкам всех больших и малых городов.
