Вечером Дзержинского перевели из общей камеры в третий этаж. Тут были одиночки, но из-за переполнения всей тюрьмы в каждой одиночке сидело по двое-трое заключенных. И в этой камере койка была уже занята. Вначале он подумал, что на койке спит один человек - толстый и большой, но позже понял, что не один большой, а два маленьких.
Он стал у кровати и посмотрел. Лампа едва светила. Дзержинский открутил фитиль и наклонился над спящими. Что за черт! Это были дети, двое детей, укрытых гимназической шинелью. Вот так номер! Им обоим не больше тридцати лет. За что их упрятали сюда? Они, наверное, от страха плачут по ночам и зовут маму!
Мальчики спали спокойно. Дзержинский сел возле столика на стул, подпер голову руками и задумался, глядя на спящих. Вот один зачмокал губами во сне. Прошло еще немного времени, и он улыбнулся. Чему? Что ему снится? Наверное, что-нибудь очень хорошее и уютное, вроде чаепития с папой и с мамой за круглым столом. Вкусный чай с молоком и булка с маслом, и мама и папа, а самовар ворчит и поет. Хороший сон. Вот каково будет пробуждение?
Дзержинский даже крякнул от сострадания и жалости, представив себе пробуждение мальчика.
"Ну что я ему скажу, - со скорбью подумал он, - ну чем мне ему помочь?"
С полчаса Дзержинский просидел совершенно неподвижно, потом встал, взял свой узелок с продуктами и принялся готовить ужин. Никогда он так не возился с ужином, как в этот раз, и все удалось на славу: и маленькие бутерброды с колбасой и свежим огурцом, и крутые, аккуратно разрезанные и посоленные яйца. Были у него и сушки и леденцы. Леденцы выглядели необыкновенно нарядно среди всего этого царского угощения.
Накрыв на стол, он наклонился к спящим и негромко сказал:
- Прошу вставать! Ужин сервирован в золотом зале! Кушать подано!
Стриженный под машинку мальчик слегка приоткрыл глаза и сонным, теплым взглядом окинул Дзержинского. Несколько мгновений он ничего не понимал, потом сел на кровати и спросил:
- Вы новенький?
- В каком смысле? - не понял Дзержинский.
- Вас только что арестовали?
- Нет, не только что. А вас?
- Два месяца тому назад. Давайте познакомимся. Сережа!
И он подал Дзержинскому теплую, после сна, руку.
- Будите вашего товарища, - сказал Дзержинский, - будем ужинать.
Сережа разбудил того мальчика, который улыбался во сне. Этот второй был худеньким, с девичьим румянцем и длинными ресницами.
- Борис Войтехович, - представился он.
На еду мальчики смотрели горящими глазами, но ели очень мало, видимо, стеснялись. Дзержинский посоветовал есть вовсю. Тогда Борис Войтехович сказал:
