Рейс туда и обратно | страница 5
— Уф, прости, Николай Владимирович! Черт-те что... Будильник опять подвел, а вы могли бы и позвонить! — Жора ворвался в рубку. Лицо со сна розовое, волосы взлохмачены, один ботинок зашнурован, другой нет. Конечно же, он и не позавтракал, пошлет теперь кого-нибудь из матросов на камбуз и будет на вахте жевать горбушку с маслом. — Ну, вы даете, чиф. Отчего бы и не позвонить? Вахту принял, идите, отдыхайте.
— Жора, ты ведь из морской семьи, да?
— Угу. Из морской. И прадед, и дедушка, и папаша — все моряки. Только на Черном море. Да и мама в юности рыбачила. На кунгасах. Вы знаете, Николай Владимирович, молоко у нее было солоноватым! Мог ли и я не стать Одиссеем, чиф? — Жора засмеялся, гребанул пятерней волосы и, что-то мурлыкая, быстро расписался в журнале: «Вахту принял». Повернулся. Высокий, ладный, симпатичный, улыбающийся, этакая беззаботная юность. — А что, чиф?
— А то, что ты их всех позоришь, поросенок ты этакий. И я тебя снимаю с вахты. Иди. Полопай и можешь спать сколько влезет. — Лицо у Куликова вытянулось, он еще улыбался, полагая, что Русов шутит, но старпом свернул листок бумаги, сунул его в карман и с суровым выражением лица направился в ходовую рубку. Вот-вот должен был начаться промысловый совет. Жора кинулся следом, наступил на шнурок, чертыхнулся, схватил Русова за рукав. Тот дернул рукой: — Сказал, иди!
— Добрый день, товарищи рыбаки. Начинаем наш очередной промысловый совет, — послышался в этот момент сиплый басок из динамика радиопередатчика.
Это начальник промысла, обосновавшийся на одном из траулеров, Василий Васильевич Попов, вел ежедневный совет капитанов: — Во-первых, рад сообщить, что в район промысла уже прибыл танкер «Пассат»... «Пассат», вы нас слышите?
Жора схватил микрофон, но Русов накрыл микрофон ладонью.
— Моя же вахта, чиф! — зашептал Куликов. — Простите, вот честное...
— Взгляни на себя! В таком виде участвовать в совете?
— Да кто видит?!
— Я вижу. Рулевой матрос видит!
— «Пассат», вы нас слышите? — несколько обеспокоенно спросил начальник промысла. — «Пассат», вы включаетесь в совет?
— Слышим, слышим, здравствуйте, Василий Васильевич, товарищи капитаны и все, кто на совете, — вырвав из рук Жоры микрофон, проговорил Русов. Взглянул в побледневшее от волнения лицо штурмана, прошептал яростно: — Иди! Умойся! Причешись, оденься как следует... — Куликов как мальчишка подпрыгнул, кинулся к себе в каюту, а Русов продолжил: — Мы уже докладывали вам, что привезли двадцать тысяч тонн, но в соответствии с указанием управления отдадим не все, а лишь тем судам, кто особенно нуждается. Нам еще южнее идти.