- Покажи твою азбуку, - сказал Павел.
Ванька сходил и принес масляную-замасляную азбуку.
По ней он еще мальчишкой учился у дьячка, к которому отдавали его на целую зиму и лето. Дьячок раз тридцать выпорол его, но ничему не выучил, и к концу ученья счел за лучшее заставить его пасти овец своих.
- Какой это склад? - говорил Павел, показывая на слог ва в складах.
- Ва, - отвечал Ванька, весьма недолго подумав.
- А это что такое? - продолжал Павел, показывая уже в книге на ря (слово, выбранное им, было: Варяги).
Ванька опять молчал.
- Какой это склад? - обратился Павел снова к складам.
- Ря, - отвечал Ванька, после некоторого соображения.
- А это какой? - спросил Павел из книги и показывая на слог ги.
Ванька недоумевал, но по складам объяснил, что это ги.
- Отчего же ты по складам знаешь, а в книге нет? - спросил Павел.
Ванька молчал. Дело в том, что он имел довольно хороший слух, так что некоторые песни с голосу играл на балалайке. Точно так же и склады он запоминал по порядку звуков, и когда его спрашивали, какой это склад, он начинал в уме: ба, ва, га, пока доходил до того, на который ему пальцами указывали. Более же этого он ничего не мог ни припомнить, ни сообразить.
- Хорошо он умеет читать! - произнес Плавин, выведенный наконец из терпенья всеми этими объяснениями.
- Умею-с, - объяснил и ему Ванька.
- Поди ты, дуралей, умеешь! - воскликнул Павел.
- Чего тут не уметь-то! - возразил Ванька, дерзко усмехаясь, и ушел в свою конуру. "Русскую историю", впрочем, он захватил с собою, развернул ее перед свечкой и начал читать, то есть из букв делать бог знает какие склады, а из них сочетать какие только приходили ему в голову слова, и воображал совершенно уверенно, что он это читает!
- Умею! - произнес он, самодовольно поднимая свою острую морду.
Юноши наши задумали между тем дело большое. Плавин, сидевший несколько времени с закрытыми глазами и закинув голову назад, вдруг обратился к Павлу.
- А что, давайте, сыграемте театр сами, - сказал он с ударением и неторопливо.
Павел даже испугался немножко этой мысли.
- Как сыграем, где? - произнес он.
- Здесь у нас вверху, в зале.
- А декорации где же и занавес?
- Все это сделаем сами; я нарисую, сумею.
Павел взглянул почти с благоговением на Плавина.
- Завтра я пойду в гимназию, - продолжал тот: - сделаем там подписку; соберем деньги; я куплю на них, что нужно.
Павлу это предложение до такой степени казалось мало возможным, что он боялся еще ему и верить.
