– Не бери в голову, Галка. Восемь лет – не так уж много. Одна десятая того, что собирался прожить. Скоро меня отправят. Передач не надо. Оттуда напишу, сообщу новый адрес. Постарайся обо мне не думать. Живи. Как жить – совета не даю, не имею права. Сейчас я ни на что не имею права… Так уж получилось. Если в чем виноват – прости. Я этого не хотел.
Я порывалась что-то сказать, слезы застилали глаза, но он сказал еще несколько незначащих фраз и поднялся.
– Время не вышло, – сказал надзиратель.
– Нам больше не нужно, – ответил Волков, и надзиратель удивленно поднял брови, с интересом посмотрел на него.
Олег шагнул вперед, обнял меня, осторожно поцеловал в лоб, повернул и подтолкнул к двери.
– Иди, Галка, – негромко сказал он, – иди и попробуй обо мне забыть…
Это были последние слова Волкова. Когда я обернулась, его уже не было.
В тот же день ко мне снова пришел адвокат.
– Уговорили? – спросил он, и я вспомнила, что не успела ни о чем таком Волкова расспросить.
– Я тоже не сумел. Уперся – и ни в какую. Характерец…
«О-хо-хо, мне ли не знать его, этот «характерец», – подумала я.
– Знаете, – продолжал адвокат, – ваш муж спросил меня: правда ли, что после осуждения брак расторгается в упрощенном порядке?
– Ну и что?
– А то, что это действительно так. Я разъяснил Волкову юридическое положение на этот счет. Больше он ни о чем меня не спрашивал.
– Ну а мне-то зачем вы говорите это?
– У меня двадцать лет практики, Галина Ивановна, и я многое повидал на свете.
– Поняла вас. Это не тот случай. Благодарю за помощь.
Потом, уже став женой Станислава, я встретила адвоката на улице. Он вежливо поклонился мне, приветливо улыбнулся, и в глубине глаз мелькнуло что-то неуловимое, но я поняла, что он все знает, помнит и знает. Тогда я возненавидела себя, однако человек так уж устроен, что вечно себя ненавидеть не может… А вот про угрызения совести этого не скажешь.
Едва я проводила адвоката, пришел Юрий Федорович Мирончук, секретарь парткома Тралфлота. Он не стал утешать меня, просто посидел на кухне, выпил стакан чаю…
– Знаете, Галя, я уж так, по-домашнему, здесь посижу…
Волков его уважал, да и другие тоже… Я знала, что Мирончук воевал вместе с отцом Олега и был с ним рядом в последнем бою под Волоколамском. Юрий Федорович изредка бывал у нас. Мне казалось иногда, что в его внимании к моему мужу чувствуется нечто отцовское… Но сейчас я была уверена, что все предали, оставили в беде Олега, и Мирончук тоже. Тогда мне и в голову не пришло, что главное предательство я оставляю за собой.
