«Эмка» обгоняла идущих по дороге беженцев — с детьми на руках, с самодельными тачками и с детскими колясками, с чемоданами и узлами, с коровами, с козами… Изможденные, пропыленные лица, воспаленные глаза — видно, шли без отдыха всю ночь. Навстречу попадались иногда какие-то разрозненные колонны наших бойцов, возле Цнянки встретились несколько 76-миллиметровых орудий на конной тяге.
В душе у командира Сотой все кипело: почему так безнаказанно немцы бомбят Минск? Почему так редок, неорганизован и неточен огонь зенитных орудий? Где же средства ПВО? Где же наши истребители? {6} Что-то нет их в ясном утреннем небе! Зато отсюда, с дальней окраины города, хорошо видны кружащиеся над Минском немецкие самолеты. Разворачиваясь, они коршунами пикировали на цели, и после каждого их хищного броска к земле вверх взмывали просвеченные багровым пламенем черные столбы дыма и пыли.
С Долгиновского тракта кривыми улочками Сторожевки кое-как выбрались на Краснофлотскую — так было ближе всего к Советской, к Дому правительства и штабу округа. По обеим сторонам улицы и во многих дворах горели здания, дымные тучи гари временами скрывали солнце. Огнем были объяты кинотеатры «Пролетарий» и «Родина». На узких тротуарах, заваленных обломками кирпичных стен, обвалившейся штукатуркой, битым стеклом, лежали тела убитых, бившиеся в постромках лошади. На углу Огородного переулка, почти рядом с новым зданием оперного театра, полыхал крытый грузовик… И странным контрастом ко всему этому выглядели стоящие на перекрестках милиционеры в новенькой форме, полосатыми жезлами регулировавшие потоки машин и беженцев. Сначала подумалось: наверно, это только что призванные в органы милиции военнообязанные, поэтому-то они такие чистенькие. И только потом, когда ехали из Студенческого городка обратно, увидели: несколько таких милиционеров в новеньком, разоруженных, с поднятыми руками ведут куда-то наши бойцы в форме войск НКВД. Стало яснее ясного: «милиционеры» были немецкими диверсантами-парашютистами, сброшенными ночью в районе Минска, чтобы дезорганизовать движение через город, вызвать панику и неразбериху…
Помещения штаба округа в Студенческом городке были сплошь разрушены, и командующего, естественно, здесь не оказалось. Надо было ехать на запасной командный пункт округа, уже переименованного в Западный фронт, — и опять через полыхающий, корчащийся в пожарах город: запасной КП генерала армии Павлова размещался севернее Минска, в районе хутора Боровая.
