«Если я улажу это с мисс Фаррар, то завтра мне будет удобно», — сказала она.
Вернувшись в отель, она нетерпеливо ожидала возвращения остальных. Вчера Ванда ускользнула в старый город вместе с Бет, а Бет говорила, что ласкала кошку по имени Клео. Очень похоже на то, что Ванда ходила с поручением к миссис Димитриус, которая жила в этом месте, а теперь испарилась. Ей как можно скорее хотелось задать Фернанде несколько вопросов.
Когда незадолго перед обедом путешественники возвратились, Доркас последовала за Фернандой в ее комнату.
«Пожалуйста, мне надо с тобой поговорить», — сказала она.
«Обязательно сейчас, дорогая? — Пересекая комнату, Фернанда по пути скидывала туфли, сумочку, шарф с головы, сережки. — Мне необходимо до обеда принять ванну».
«Тогда я подожду, пока ты закончишь», — сказала Доркас и плюхнулась на стул.
Фернанда сдалась и с комфортом растянулась на кровати, с наслаждением выгибая ступни ног.
«Видимо, утро тебе не удалось. Я полагаю, что ты не нашла миссис Димитриус?»
«Ты знала, что я ее не найду, — уверенно произнесла Доркас. — Возможно, ты сама ее вспугнула».
Фернанда подложила под голову подушку и скрестила ноги.
«Лучше начни сначала, дорогая, и объясни, о чем ты говоришь».
«В этом нет необходимости, — сказала Доркас. — В первый раз, когда мы отправились в старый город, ты оставила нас покупать картину у уличного художника в одном из этих двориков. Думаю, что это было то самое место, где мы побывали сегодня с мадам Каталонас. Там во дворике была кошка по имени Клеобулус, я спрашивала».
Фернанда изогнула бровь: «Боюсь, что не знаю по имени ни одной кошки с Родоса. К чему ты ведешь?»
Доркас становилось все труднее держать себя в руках. Утренний взрыв не должен повториться.
«Вчера, — продолжала она, — ты послала Ванду с поручением в старый город, и она взяла с собой Бет. Бет сказала, что видела кошку по имени Клео. Слишком много совпадений, чтобы я не догадалась обо всем. Как ты можешь препятствовать моей встрече с миссис Димитриус, когда ты знаешь, как много это для меня значит?»
Можно было наблюдать, как эмоции сменяют одна другую на безмятежном, открытом лице Фернанды.
Сейчас она не притворялась, а просто пыталась решить, какой ей выбрать курс.
Доркас усилила нажим: «Ты могла бы вполне сказать мне правду».
«Ты всегда была такой мягкой девушкой, Доркас, — Фернанда издала глубокий вздох. — Теперь ты иногда бываешь просто груба. Ты меня очень огорчаешь. Это все было спланировано для твоей пользы. Ты должна это понять, дорогая».
