— Ох, Патрик… — мадам Сирень глубоко вздохнула. — Как я тебя понимаю… Мой муж тоже не был… идеальным женихом. Его считали едва ли не бандитом… Молодой, удачливый, он вышел из семьи купцов, но не боялся связываться с самыми низами… Все говорили мне — как можно? С таким? Он же сам почти пират… К тому же не красавец вовсе. Чего я только ни наслушалась. Но мы любили друг друга, понимаешь? Я знала, что никогда не пожалею о своем выборе. А чужое мнение… Да гори оно огнем! — с этими словами мадам Сирень поднялась со стула и развернула наконец свой сверток с новым костюмом для Шута. — Я посмотрю, как эти сплетники заговорят, когда увидят тебя таким! — и отбросила в сторону льняной покров.
Шут замер. Во все глаза уставился на обнову.
Это уж точно не было костюмом для дурака.
— Н-но… — растерянно промолвил он, — ведь это же…
— Хочешь сказать, слишком хорош? — портниха усмехнулась. — А я вот так не думаю! Надевай.
Сколько раз уже Шут стоял перед этим высоким, потемневшим в углах зеркалом, которое украшало мастерскую с незапамятных времен. Сколько раз видел в нем свое отражение — невысокого человека с лукавым взглядом, чья худоба была талантливо сокрыта пестрыми нарядами в бубенцах и лентах. Но теперь он не узнавал себя.
Паяц исчез. Вместо него зеркальная гладь являла молодого мужчину, в котором только дурак не признал бы дворянина. Новый дублет был такого глубокого синего цвета, какой можно увидеть, глядя на небо после заката в очень ясный вечер. Мастерицы украсили его серебристой нитью и пуговицами с жемчужным блеском. А рубашка — как обычно шили для Руальда: белоснежная, с ворохом манжет и таким же роскошным воротом. В этом наряде Шут сразу вспомнил свою первую встречу с Элеей. Тогда юный господин Патрик был одет очень похоже, вот только ему ни разу больше не захотелось доставать из шкафа злополучный костюм, ставший причиной многолетней обиды…
— Я похож на принца… — тихо промолвил он, оправляя богатый пояс с серебряной пряжкой.
— Да, — спокойно согласилась мадам Сирень. — Как раз то, что тебе сейчас нужно.
— Но… — Шут не знал, как объяснить… — Но я чувствую себя так странно. Как будто играю чужую роль.
— Значит, тебе придется к ней привыкнуть, — услышал он в ответ. Портниха была права. Тысячу раз права. Ему просто не оставили другого выбора.
— Спасибо… — это единственное, что Шут мог сказать. Впрочем, благодарность его была очень искренней.
— Да на здоровье, — улыбнулась мадам Сирень. — Через пару дней девочки тебе еще рубашек дошьют и костюмов пару. А то не дело высокородному господину в одном платье ходить, — она весело подмигнула Шуту, словно опасалась, что он не поймет дружеской подначки.
