– Поттер… – позвал фон Крисп, но никто не отозвался. – Поттер! – позвал он громче, и приступ боли заставил его сжать кулаками виски.
– Я здесь, ваше превосходительство, – осторожно произнес слуга, выглядывая из-за забора.
– Где ты ходишь? Неси скорее вина, – потребовал фон Крисп, поудобнее устраиваясь у стены курятника.
– Нет вина, ваше превосходительство.
– Как нет? Сам выпил, подлец?
– Никак нет, ваше превосходительство. Вы его еще на прошлой неделе выпили.
– Ну так пойди в лавку, да поскорее, ты разве не видишь, в каком я состоянии?
Фон Крисп схватился за голову и начал раскачиваться.
– Немедленно неси вина!
– Денег нет, ваше благородие.
– Куда же они подевались?
– Вы, ваше благородие, их проиграть изволили, – развел руками слуга и вздохнул.
– А разве я играл? – искренне удивился фон Крисп.
– Целую неделю, ваше благородие. Вас в заведении Петерсона все знают, вы там уже всем должны.
– Да?
Фон Крисп попытался вспомнить хоть что-то. Похоже, он опять сорвался и снова начал играть, а этого ему делать было никак нельзя. Игра в кости не раз доводила его до отчаянного положения, и он зарекся брать их в руки, но, видимо, сорвался.
– Ты… вот что, Поттер… Поди в лавку и сменяй вина на что-нибудь…
– Да на что же, ваше благородие? Вы за эту неделю все ценное из дому вынесли.
– И лошадь? – попытался угадать фон Крисп.
– Лошади у вас не было.
– Так вот же – куры. Поди и сменяй на кур!
– Это не наши куры, ваше благородие, – со страдальческим выражением лица начал объяснять слуга.
– Как не наши?
– Не наши. И курятник не наш, и дворик этот, где вы лежите, тоже нашего соседа.
Фон Крисп обвел дворик мутным взглядом.
– Выходит, я в гостях… М-да. Тогда вот что…
Фон Крисп посмотрел на свой камзол и, помедлив, оторвал серебряную пуговицу. Еще немного поколебавшись, оторвал все пять и бросил через забор.
– Неси вина, и знать ничего не хочу.
Слуга собрал пуговицы и убежал, а фон Крисп впал в забытье. Временами он возвращался к пугающей реальности и пытался вспомнить – кому из заведения Петерсона, где собрались жулики и игроки, он задолжал деньги. Но это было нелегко. Вернее – невозможно.
Чуть больше недели назад мэр Исфагана лично выдал ему два дуката и десять рилли жалованья, поскольку фон Крисп исполнял роль начальника городской стражи, на кою должность его приняли после того, как сбежал прежний. Тураны уже подходили к городу, когда их опередил курьер с сообщением о примирении императора и Хиввы, иначе бы и здесь уже были руины. Мэр лично выходил навстречу многотысячной армии убийц, чтобы продемонстрировать охранный документ.
