Взлохмаченный папа поздоровался с моим рыцарем, который наконец заткнулся и строго сказал:
– Вы знаете, который час?
– Я люблю вашу дочь. А она меня не любит. Мне плохо.
– Может, завтра все решите? Уже ночь.
– Нет. Не хочу завтра, хочу сегодня, – капризно произнес Максим. – Я сделал предложение Алене, а она меня послала.
– Алена, как некрасиво, – сказал папа и покачал головой, как старая бабка, живущая в соседнем подъезде. Она вечно недовольно и качает головой, словно китайский болванчик.
– Некрасиво, папа?! – возмутилась я. – А являться среди ночи и мучить людей красиво, да? Ты также будешь делать предложение Маринке?
– Прекрати, – прикрикнул родитель.
Это была последняя капля перед бурей. Столбик моего внутреннего истерического термометра подскочил до наивысшей точки.
Я набрала в легкие воздуха и заорала, что есть мочи:
– Вы прекратите! Вы оба!
Мужчины обомлели. Макс вылупил глаза и медленно встал с колена.
– Простите, как вас по имени? – заикаясь обратился отец к жен и х у.
– Максим.
– Так вот, Максим, у нас был очень сложный день и…
– Но я люблю ее!
– Я понимаю и искренне желаю, чтобы все было хорошо…
– Я ее старше, вас это не смущает?
– Совсем нет. Даже наоборот. Алена так ветрена. Рядом с ней должен быть только человек постарше.
Старички так дружно общались, что мне показалось, будто я лишняя в этой компании.
– Я вам не мешаю, – спросила я гневно.
Строгий отеческий взгляд совсем не смутил меня. Папа переминался с ноги на ногу, больше от усталости, чем от смущения. Он подбирал слова:
– Алена, здесь двое мужчин, которые тебя очень любят. И жестоко отталкивать нашу любовь. Мы тебя очень любим, – внушал мне отец, как сердобольный врач душевнобольному. – И я, и Максим.
Слова о любви ко мне двух мужчин звучали бесстрастно, словно папа говорил о том, что любит съедать за завтраком бутерброд с колбасой. Новая волна желчи поднялась во мне, и я безжалостно хлестала двух чурбанов за то, что они не в состоянии сделать меня счастливой, за их равнодушие и эгоизм.
– Двум любящим меня мужчинам в пору дедушками становиться, а они стоят и беседуют о любви. Объясните мне, – требовала я, – почему вы, отцветая, хватаетесь за юбки молоденьких девчонок? Вы же просто пользуетесь! Причем тут любовь?
– Я люблю Маришу, как Максим любит тебя, – начал оправдываться папа. – Дело не в молодости…
– А супруга? На нее наплевать?
– Майи больше нет, а я… Я не должен отчитываться среди ночи перед своим ребенком. Прими Марину как данность, разговор окончен!
