Стрельцов, отрицательно мотая головой, тоже говорит:
- Не годится...
Сима стоит над ними, опустя тяжёлую голову, молча шевелит губами и всё роет песок пальцами ноги. Потом он покачивается, точно готовясь упасть, и идёт прочь, загребая ногами.
Глядя вслед ему, Тиунов негромко говорит:
- А всё-таки - складно! Такой с виду - блаженный как бы! Вот - узнай, что скрыто в корне человека!
- Говорят - будто бы на этом можно деньги зашибить? - мечтательно спрашивает Стрельцов.
- А почему нельзя? Памятники даже ставят некоторым сочинителям: Пушкину в Москве поставили, - хотя он при дворе служил, Пушкин! Державину в Казани - придворный, положим!
Кривой говорит задумчиво, но всё более оживляется и быстрее вертит шеей.
- Особенно в этом деле почитаются вот такие, как Девушкин этот, низкого происхождения люди! Был при Александре Благословенном грушник Слепушкин, сочинитель стихов, так ему государь золотой кафтан подарил да часы, а потом Бонапарту хвастался: "Вот, говорит, господин Бонапарт, у вас - беспорядок и кровопролитное междоусобие, а мои мужички - стишки сочиняют, даром что крепостные!"
- Это он ловко срезал! - восхищается Ключников.
Бурмистров сидит, обняв колена руками, и, закрыв глаза, слушает шум города. Его писаное лицо хмуро, брови сдвинуты, и крылья прямого, крупного носа тихонько вздрагивают. Волосы на голове у него рыжеватые, кудрявые, а брови - тёмные; из-под рыжих пушистых усов красиво смотрят полные малиновые губы. Рубаха на груди расстёгнута, видна белая кожа, поросшая золотистою шерстью; крепкое, стройное и гибкое тело его напоминает какого-то мягкого, ленивого зверя.
- Ерунда всё это! - не открывая глаз, ворчит он. - Стихи, памятники на что они мне?
- Тебе бы только Лодку! - говорит Ключников, широко улыбаясь.
Зосима Пушкарев оживлённо восклицает:
- Ну ж, - она ему и пара! И красива - ух! Не хуже его, Вавилы-то, ей-богу...
- Почему - ерунда? - тихо спрашивает кривой, действуя глазом, точно буравом. - Если стих соответствует своему предмету - он очень сильно может за сердце взять! Например - Волга, как о ней скажешь?
Протянув руку вперёд и странно разрубая слога, он тихо говорит своим глухим голосом:
Во-лга, Во-лга, вес-ной много-водною
Ты не так за-ливаешь поля,
Как великою скорбью народною...
Понимаете?
Как великою скорбью народною
Переполнилась наша земля!
Русская земля! Вот - правильные стихи! Широкие!
- Это ты откуда взял? - спрашивает печник, подвигаясь к нему.
