Это был какой-то мрак! Создавалось впечатление, что в квартире не осталось ни одной целой, нетронутой вещи.
Арон Абрамович почувствовал, что у него вдруг судорожно, словно пойманная птичка, беспорядочно затрепыхалось сердце. И тут же откуда-то из глубины подсознания накатил страх перед внезапной смертью или — того хуже — параличом… К смерти Арон Абрамович относился философски, признавая ее неизбежность, паралича он боялся куда больше… По привычке он хотел сунуть руку в правый боковой карман пиджака, где всегда лежал металлический цилиндрик с таблетками нитроглицерина. В левом кармане держать лекарство было опасно, он знал это, — так как во время сердечного приступа могла занеметь именно левая рука… Однако теперь даже это, много раз отработанное, движение удалось ему не сразу — сильно дрожали пальцы. Да что там пальцы — ходуном ходила вся ладонь… Наконец Штихельмахер сумел отогнуть засаленный клапан и засунул руку в карман, извлек алюминиевую трубочку, ногтем подковырнул плотно подогнанную пластмассовую крышечку и… уронил ее на пол. Хотел было наклониться, сразу поднять, а то ищи ее потом среди разбросанного хлама, но тут же остановил себя: вдруг от этого резкого движения уставшему от долгой и неспокойной жизни сердцу станет еще хуже… Не хватает еще умереть прямо сейчас, среди всего этого разгрома…
Мужчина трясущейся рукой высыпал в левую, и в самом деле начинавшую неметь и с трудом подчинявшуюся хозяину, ладонь несколько маленьких беленьких таблеток, похожих на чечевички. Сколько их нужно принять сейчас, при таком приступе?.. Кто его знает… Штихельмахер наклонился, соскреб ставшим вдруг шершавым языком с ладони сразу несколько таблеток. С трудом — горло от такого волнения пересохло — проглотил их. И только тогда вспомнил, что таблетки нужно было не глотать, а сосать. Или это требование относится только к валидолу? Забыл… Впрочем, все равно уже поздно… Как ни крути, теперь надо бы подождать, пока лекарство достигнет желудка, растворится, впитается в кровь и по артериям попадет к дряблой сердечной мышце…
Но разве возможно спокойно стоять и ждать результата, когда вокруг такое творится?..
Пошатываясь, придерживаясь за стену правой рукой, по-прежнему сжимавшей пузырек с лекарством, из которого при каждом шаге падали на пол пилюли, Арон Абрамович вышел на лестничную площадку. На мгновение приостановился в сомнении, к кому обратиться за помощью. Посмотрел на соседнюю дверь. Здесь жила такая же как и он сам одинокая старушка, татарка по имени Венера, похожая на прекрасную Пенорожденную примерно так же, как пожилой сутулый Арон на могучего Самсона… Нет, к ней за помощью обращаться бесполезно, только гвалт поднимет, а толку — ничуть. Лучше уж позвонить к Сергею из квартиры напротив; этот хоть и пьет беспробудно, хоть и откровенно ненавидит евреев, считая, что все беды на Руси от пархатых, но мужик сам по себе незлой.
