— Удар айдзю, — сказала она. — Надо же, оказывается, вы опытный боец.
— Айдзю? — удивился я. — Этот удар так называется? А я думал — просто бью морду…
Ютта улыбнулась и промолчала. И я понял, что она поняла, что я понял.
Куги догнал нас и весело запрыгал впереди, то и дело оглядываясь на меня. А вот его я сразу не понял, когда он тянул меня за штанину. Думал, тянет, чтобы я принял участие в игре, а он намекал на мяч… Голубой, красивый…
Я приостановился и оглянулся. Борацци, развалясь, сидел на стуле и попыхивал трубкой. До него было далеко, но даже отсюда я разглядел, что медиколог смотрит мне вслед с саркастической улыбкой.
Ютта встретила меня на пороге в купальном халатике и с чалмой из полотенца на голове.
— Извините, душ принимала после волейбола, — сказала она, придерживая правой рукой чалму. — Проходите, садитесь, я сейчас.
Куги хотел проскользнуть мимо нас в холл, но я преградил ему путь ногой.
— Ты сырники не ешь, — заявил я и аккуратно, чтобы не очень обиделся, столкнул его с крыльца. — Подзаряжайся на солнышке.
Ютта пропустила меня в холл, усадила в кресло и исчезла в глубине комнат.
Я огляделся. Стандартный холл стандартного коттеджа со стандартной обстановкой, ничем не отличавшейся от обстановки моего коттеджа и коттеджа коммодора. И все же что-то неуловимое подсказывало, что здесь живет женщина. Быть может, впечатление навеивал все еще хранящийся на поверхности зрительной памяти образ Ютты в халатике… Нет, не только это. В холле ощущался тонкий запах духов. Женщины всегда остаются женщинами, где бы ни находились.
Далее все должно было пойти по известному сценарию женского обольщения — после приглашения на обед и встречи на пороге в халатике последуют долгое одевание и макияж с эффектным появлением в финале в чем-то сногосшибательно-обворожительном… Естественно, никаких сырников со сметаной не будет, а будут легкая закуска, шампанское, шоколад, фрукты. И все покатится по накатанной веками колее к элементарному сексу. Никого ни к чему не обязывающему, как повелось у работников Внеземелья.
Приготовившись к длительному ожиданию, я перевел взгляд на пустой угол за дверью, где у коммодора висела клетка с Аранеем, и попытался представить, что здесь могла бы разместить Ютта. Но ничего не получилось. Не столь близко ее знал, чтобы судить о личных пристрастиях и увлечениях. Если же исходить из известной мне куцей информации и предположений, основанных на первых днях общения, то в углу просто ничего не должно было быть. Как и у меня. Такие люди, как мы с ней, не имеют права на увлечения и недостатки, разве что они предписаны легендой.
